Sola Scriptura по Лютеру. Напоминание

Реформации в Европе теперь 500 лет. В продолжение темы об Августине и Пелагии, конечно, необходимо затронуть тему о Библии.

Sola Scriptura! (лат. „только Писание“) Нет сомнения, что это один из центральных тезисов Лютера и Реформации (самый центральный – доктрина Лютера об оправдании). Однако проблема состоит в том, что многие евангельские христиане восточной традиции не имеют четкого понятия о том, что Лютер понимал под принципом «только Писание». И это одна из самых интересных особенностей протестантизма в восточноевропейских странах. Как кажется, это непонимание между Лютером и нами оказывает серьезное влияние на мировосприятие христиан восточной евангельской традиции. Это также заметно по тому, с какой готовностью местные евангельские христиане воспринимают учение о Библии американских фундаменталистов.

Лютер, кстати говоря, не был первоначальным автором этого тезиса. Этот лозунг возник еще задолго до него в некоторых кругах средневековой католической церкви в реформаторском критическом движении в отношении папства (papstkritische Reformbewegung). Его представители считали, что власть папы ниже власти Писаний. Однако Лютер внес в этот тезис свое своеобразное толкование. Под лозунгом Sola Scriptura он понимал не столько Библию. Не Писания как Книгу. Он видел в этом лозунге три аспекта: (1) «Евангелие», (2) «Сами Писания» и (3) «Слово Божье» непосредственно.

Писание – это Содержание, Единство и та Ясность, которая указывает на Мессию. Священные Писания являются для Лютера совершенно христоцентричными: «Убери оттуда Христа, что останется?», вопрошал Мартин Лютер. Библия в таком случае находится в подчинении Христа. Это Его инструмент и слуга, тогда как Христос – Царь.

Однако что вкладывал Лютер в понятие «Слово Божье»? Дело в том, что Лютер устное Слово ценил выше, чем писаное Слово, т.е. Книгу. Только устное слово (проповедь) являлось для него живым словом: «И было Слово пророку», «В начале было Слово», «И слово стало». Только устное слово может произойти, появиться, прозвучать и совершить действие. Устное слово называет несуществующее как существующее. Выводит его из небытия. Не текст. Лютер был убежден, что люди приходят к вере благодаря «Провозвестию» и «Проповеди». Мало кто пришел к мысли о Боге через Библию. Библия не читает саму себя. Как правило, слово Божье проповедуется (ср. Рим.10:15).

Подумайте. Если вы член евангельской церкви, то за кафедрой в здании молитвенного дома часто появляются проповедники, которые имеют определенную славную репутацию. Это красноречивые ораторы, которые доносят Благовестие более проникновенно, чем другие проповедники. Сознайтесь, что некоторым вы даете больше очков, нежели другим. Однако все они проповедуют «всю ту же самую Библию». Но почему так по-разному, если Библия на всем белом свете всего лишь одна? В одном единственном экземпляре! К тому же мы прекрасно понимаем, что Библия, как Книга, не во всех аспектах является «Словом Господа». Является ли «Словом» типографская краска? А бумага? Переплет? Закладка? Клей? Цветные карты? Данные типографии о количестве тиража? Слова, взятые курсивом? Разделение текста на главы и стихи? Разумеется, нет.

Разумность такого разделения можно понять логически, перечитывая страницы Библии. Это учение не является исключительно лютеровским! Но библейским. Вот, например, Иоанн размеренно и торжественно говорит: «В начале было Слово…» (Иоан.1:1). Мы прекрасно понимаем, что если сюда вставить слово «Библия» мы придем к абсурду: «В начале была Библия, Библия была у Бога и Библия была… Бог?» Бог был Книгой или Свитком? Нет, конечно.

Именно по этой причине Лютер говорил о Слове как Обещании или Обетовании Бога (нем. Zusage, Versprechen, лат. Promissio). Это Слово касается меня лично. Глубоко. Чарующе. Пленяюще (reizvoll, bezaubernd, fesselnd, beglückend). Взывающе. Трогательно. Экзистенциально. Оно проникает в душу. Оно будоражит и волнует, как обещание и обетование любимого и могущественного человека. И ведь прав был автор послания к Евреям! Он писал, что не Библия проникает до внутренностей человека так, что разделяет его на «составные части», но Слово: «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов и судит помышления и намерения сердечные» (Евр.4:12).

Не правда ли, что от удара и блеска меча у любого человека замирает дыхание? А теперь сравните «меч обоюдоострый» с «Писаниями». Так Тимофею было написано, что Писание: богодухновенно, полезно, мудро, служит для обличения и исправления (2Тим.3:15-16). Как кажется, не столько эффектно, как «Слово», которое сотрясает всю человечность и индивидуальность одного взятого человека. Но это субъективное суждение и автор имеет свое право на такую интерпретацию.

Кто-то может сослаться на то, что Писания богодухновенны! Но древнего человека вряд ли можно было бы удивить подобным заявлением. Они верили, что многие произведения философов, богословов и поэтов вдохновлены высшими силами. Так, ученики Сократа ссылались на то, что великого философа сопровождала муза или даймонион. Мухаммед терпеть не мог поэтов, потому что считал, что они одержимы духами. Скоро он и сам стал себя считать пророком, которому ангел диктует текст Корана.

И вот ведь дело: ранние христиане не проповедовали Библию. Они пророчествовали и «говорили слова». Они провозглашали Слово Евангелия. На примере только одной книги Деяний апостолов можно увидеть, что «Слово», т.е. Проповедь (Керигма), пророческое Слово, а не Библия играла решающее значение в жизни и служении христиан ранней Церкви:

Деян.2:41; 8:14; 11:1 (верующие приняли слово); 4:4; (слышали слово); 13:7, 44; 19:10 (слышали слово Божье); 4:29; 8:14; 11:19; 14:25; 16:6, 32 (говорили слово Божье); 20:7 (держались слова или говорили слово); 4:31; 13:46 (говорили слово Божье); говорили и слышали слово (10:44); 6:4 (верующие пребывали в служении слова, διακονίᾳ τοῦ λόγου); 6:7; 12:24; 13:49; 19:20 (распространяли слово); 8:4 (провозглашали слово как Евангелие); 17:13 (провозглашали слово Божье); 13:5; 15:36 (провозглашали слово); 13:26 (слово спасения было послано); 13:48 (прославляли слово); 14:3 (слово было подтверждено через чудеса); 14:12 (Павел как служитель слова, не Библии – ἡγούμενος τοῦ λόγου); 15:7 (слышали и веровали слову); 17:11 (приняли слово); 15:32 (слово как средство воодушевления); 18:5 (Павел посвятил себя слову); 20:32 (Павел вверил своих подопечных слову).

В Ветхом Завете примерно такая же ситуация. Если взглянуть на Псалом 118, автор песни использует следующие слова в отношении источников своего вдохновения:

Закон Господень, Откровения Бога, Повеления, Путь Повелений, Уставы, Путь Уставов, Заповеди, Путь Заповедей, Суды Правды, Слово, Слово Истины, Слово, которое оживляет, Пути Откровений, Закон, Путь Истины, Разумение и Ведение.

Что сбивает с толку любого читателя, так это вопрос: если автором был Давид, то о каких Словах он рассуждает? Ведь и Ветхого Завета еще толком не было! А ведь с каким упоением царь рассказывает читателю о том, как ему чуть ли не во сне являются своды уставов и заповедей из Книги Чисел. Видимо о том, как должен поступить священник, если на коже иудея стал цвести лишай или проказа? Трудно себе представить такое. На большинство христиан в большинстве случаев нападает особое уныние, если кто-то из руководителей домашних групп предлагает во время собрания перечитать не 13 главу Коринфянам, а весь свод правил из книги Числа или Левит. Но ведь Давид от чтения закона в восторге буквально взлетает и парит в воздухе. И только от одной мысли, что он может постоянно думать об уставах и повелениях Яхве! Как кажется, иудейский царь под Словом, Откровениями, Уставами, Истиной и пр. имеет нечто больше, нежели положения книги Числа. Яхве, кроме всего прочего, действительно, что-то ему говорил.

Именно Слово, а не Библия, не возвращается бесследно обратно в уста Яхве (Ис.55:10-11). Это слово исходит от Бога, совершает и исполняет то, что Ему угодно. Однако одно дело – Слово Яхве. Другое дело – текст, над которым приходится корпеть экзегетам, вдумываться переводчикам и при помощи которого (!) телепроповедники дурачат свою паству. Никто не спорит, что Слово Яхве возвращается назад своему Создателю с «боевыми трофеями». Но наше человеческое слово, порой суетное, написанное на коленке, вообще не возвращается.

С другой стороны, учение и взгляд Лютера на Писания объясняет существование определенной проблемы в Европе. Пусть Лютер и сохраняет связь между Библией и Словом, его акцент на Евангелии и Логосе минимизирует значение самих Писаний. Это выражается в огульной критике Писаний многими лютеранскими и реформатскими экзегетами-академиками. И, как правило, очевидно в обмирщении христианских общин.

Проблема заключается в том, что связь между Библией и Словом Божьим несколько теснее. Да, не всегда полезно идентифицировать Книгу и Слово Яхве. Но с другой стороны, то, что мы можем знать об этом Слове, мы знаем именно из Писаний. Ранняя Церковь могла себе позволить делать шаг вправо или влево от текстов, так как в наличии имелись богатые источники и сами носители устной традиции (апостолы, пророки и учителя (1Кор.12:28)). Возможно, виттенбергский реформатор не желал такой критической реакции в отношении Библии среди своих последователей в будущем. Но часто студенческая аудитория запоминает не то, что хотел донести профессор, а то новое, что будоражит и считается чем-то прорывным. И то, как они сами его поняли или хотели понять. Сказав, что Библия не есть Слово, но обещание Бога (seine Zuge und Promissio), он таким образом открыл «ящик Пандоры». Появилось либеральное богословие. Однако это не отменяет важность суждения Мартина Лютера. В свете его слов важно помнить, что Библия есть Слово Божье в том смысле, в каком эта Книга способна передать нам Божье Откровение. Т.е. в той мере, как мы это сами способны постичь в своей вере. Слово должно быть растворено или соединено с верой (Евр.4:2). Но текст не есть Вечное Слово Божье. Его Главным Критиком, и так бы сказал Лютер, является не наука, не богослов-библеист, не проповедник, а сам Христос!

Но имеется проблема и в другом лагере. Фундаменталисты со своей стороны делают из Писаний предмет веры и идентифицируют Библию с самим словом Божьим на уровне вероучительных документов. Однако иудеи и ранние христиане никогда не делали Писание объектом веры (например, «я верю в Библию» или «я верю, что Библия есть Слово Божье и ее автор – Бог»). Иудеи веровали в Бога. Он был предметом их веры. Это характерно, например, для апостола Павла: «Но в том призна́юсь тебе, что по учению, которое они называют ересью, я действительно служу Богу отцов [моих], веруя всему, написанному в законе и пророках» (Деян.24:14). Итак, Павел служит Богу (греч. “латрео”) и верит тому, что содержится в законе и пророках. Однако многие христиане, вольно или невольно, начинают поклоняться Библии. Отсюда термин «библиолатрия» (biblion – книга, и latreuo – служу). Не секрет, что в Америке есть христиане, которые признают перевод Библии только в версии короля Якова (King James Version). Остальные переводы, по их мнению, – порождения дьявола. К слову, когда апостол Павел совершал свое служение, еще толком не было никакой Библии и Писаний Нового Завета, следовательно, они физически не могли быть предметом споров и верований.

Но почему обычные христиане изначально реагируют на разделение, сделанное Лютером, с такой осторожностью? Она возникла скорее всего из-за того, что неискушенным в богословии и библеистике проповедникам различие между Книгой и Словом просто невдомёк. Из недр народного благочестия и из пылкого желания передать верующим идею о важности чтения и принятия библейской вести, Книга Библия кратко и четко характеризовалась исключительно как само «Слово Божье». Ясно и понятно. Кто будет читать предания или рукописи ранней церкви (хотя ср. 2 Фес.2:15)? Это мало кому интересно. Но Вечное и Истинное Слово будут читать все! Таким образом понятие «Божье Слово» было закреплено за Книгой в силу некоего миссионерского и пасторского рвения. Пасторы хотят передать своим подопечным весьма важную мысль: читайте Божье Слово (Библию) регулярно! И именно по этой причине «человеческий аспект» Писаний теряется из виду.

Из-за этого многие новообращенные не могут взять в толк, почему в потрепанном печатном издании через десяток глав в Книге Бытие начинается рассказ о кровосмешении, убийствах, неверности, массовом геноциде язычников и проч., если это Вечное и Универсальное Слово Творца?

Как кажется, взгляд Лютера на Писания не лишен глубокого смысла. Он не теряет своей актуальности и поныне. Другой вопрос, как донести подобные идеи до нашей публики? Распространенное возражение, которое можно услышать по сей день, заключается в следующем вопросе: а как отличить человеческое от божественного? Кто имеет власть и полномочия так поступать? Ну, начнем с того, что мы уже что-то, да различаем. Сегодняшние христиане не практикуют обрезание. Они едят свинину. Мы уже различаем Ветхий Завет и Новый Завет. Другой вопрос, что страх перед неизвестным парализует человека. Он опасается качественно нового духовного и интеллектуального поиска. Человека может утешать то, что Бог не оставил его с Книгой или со Свитком. Он подарил человеку «Утешителя» (Иоан.14:26). Тот и наставляет всему тому и напоминает христианам все то, чему учил Христос.

********************

© 2017 “Христианский мегаполис”. Материал опубликован с согласия автора.

Примечание: Мнение редакции не всегда совпадает с мнением авторов публикуемых материалов, однако это не препятствует публикации статей, написанных с разных позиций и точек зрения. Редакция не несет ответственности за личную позицию авторов статей, точность и достоверность использованных авторами источников и переписку между авторами материалов и читателями.

При цитировании материалов портала “ХМ” в печатных и электронных СМИ гипер-ссылка на издание обязательна. Для полной перепечатки текста статей необходимо письменное разрешение редколлегии. Несанкционированное размещение полного текста материалов в печатных и электронных СМИ нарушает авторское право. Разрешение на перепечатку материалов “ХМ” можно получить, написав в редакцию по адресу: christianmegapolis@gmail.com.