Домики на скале. Комментарий В.Шленкина (часть I)

От автора: Не могу отказать себе в удовольствии прокомментировать статью-ответ Юрия Стасюка в рамках диалога о вере и неверии. Свой материал он разделил на две части: для широкой аудитории критиков и для тех авторов, которые отвечали ему на портале “ХМ”. В свою очередь хочется сказать несколько слов в отношении и первой части его ответа, а также в отношении тех возражений, которыми он поделился с Виктором Манжулом. При этом я хотел бы обратить внимание и отдать должное стилю Юрия, его благосклонность, доброжелательность и открытость для дискуссии. Однако свой стиль я хотел бы еще раз пояснить и представить не в свете менторства и высокомерия, а как дань «потребе», т.е. публицистическому жанру. Юрий не раз повторяет, что не ставит своей задачей кого-то переубеждать. Соглашусь, что это не всегда посильная задача. Однако и я стараюсь не столько переубедить Юрия, а объяснить читателям-христианам разумность  и ценность нашей веры.

Вместо предисловия

Я специально избегаю в своей писанине нарочитых философско-теологических терминов. Да-да, я знаю, что «ХМ» – портал для думающих христиан. В свое время мне уже довелось поучаствовать в одном «интеллектуальном» проекте, который тоже претендовал на то, чтобы стать некой отдушиной для «христианской интеллигенции». Однако в скором времени в редакцию стали поступать филиппики, где широкая церковная аудитория требовала от автора писать проще, изливать потоки «словесного молока», учитывать запросы всех читателей. Неудивительно, что и редакция «ХМ» тоже сопровождает некоторые «иностранные» слова «гипер-ссылками» (интересно, а тут появится гипер-ссылка на гипер-ссылку?), чтобы более широкая общественность могла бы протиснуться в наши узкие кулуары полемики. Именно по этой причине я с досадой обнаружил (хотя и предчувствовал это), что участники дискуссии начинают по ходу времени прибегать к «авторитетам», «ссылкам» и «непонятным словам» по месту и не по месту. Тем не менее, я постараюсь минимизировать упоминание научной лексики, концепций и имен ученых настолько, насколько это у меня получится, потому что стараюсь подойти к рассматриваемой проблематике не столько как теолог или библеист, сколько «педагогически», дабы как можно больше читателей смогли “на пальцах” понять ключевые вопросы нашего спора.

Рожденный свыше терять веру не может?

Многие наверняка заметили, как Юрию уже поспешно вменили то, что он не был «рожден свыше» (подобный довод встречается и у Виктора Манжула). Отчасти я понимаю это раздражение: Юрий являлся лидером церкви и, вполне вероятно, значимой фигурой в своем круге знакомых, если не в братстве. Подобная досада нашла свое выражение в заявлении, что Юрий Стасюк, собственно, никогда и не принадлежал к «избранному стаду». Конечно, доказать это невозможно. Хотя этот вопрос не имеет прямого отношения к доводам в пользу существования или несуществования Бога, необходимо ответить и на него. Сам Юрий не представляет экзегетического объяснения отрывку, который встречается в Новом Завете в одном тексте (!) в Евангелии Иоанна 3:3,7. Юрий бравирует: «Говорите не смог бы, так смог ведь!» Согласно этому тексту Никодиму сказано, что он должен «родиться свыше», чтобы войти в Царствие Божье.

Во-первых, наречие ánōthen в русском синодальном тексте переведено как «свыше», тогда как  ánōthen может быть переведено и как «снова, изначально, заново и сызнова» (в англ. тексте Юрия см. a true born again Christian). Во-вторых, если отбросить пятидесятническое или квази-харизматическое понимание «рожденный свыше» (или даже «снова», т.е. again), а вернуться к контексту, то все очень быстро расставляется по местам. Иоанн не использует в своем Евангелии слово «покаяние». Это одна из литературных и богословских особенностей этого произведения. Кроме того, Иоанн не использует слово «апостол» по отношению к ученикам Иисуса. Как, собственно, и некоторые другие ключевые слова, характерные для синоптических Евангелий (Марка, Матфея и Луки). Итак, вместо покаяния Иоанн говорит о том, что человеку нужно «снова родиться». И ведь Никодим понимает Иисуса в соответствующем контексте: должен ли он опять очутиться в утробе матери? Если бы Никодим уловил речь Иисуса в контексте рождения «свыше», стал бы он упоминать утробу? Другими словами, здесь не идет речь о супер-перерождении личности на некоем онтологическом уровне.

В-третьих, Иоанн прибегает к иным концепциям: «вода и дух». Заметьте этот параллелизм: «должно тебе родиться снова» и «если человек не родится от воды и духа…». Пророки Ветхого Завета употребляли связку «вода и дух» в контексте очищения и обновления Израиля через его покаяние (см. Ис.44:3 «ибо Я изолью воды на жаждущее и потоки на иссохшее; излию дух Мой на племя твое и благословение Мое на потомков твоих»). Именно эта идея встречается теперь у Иоанна, когда он вместо слова «раскаяние» говорит о «новом рождении от воды и духа». Однако он говорит об одном и том же, тогда как многие христиане уверены, что Иисус намекает Никодиму о некоем «крещении в Духе», некоем квази-мистическом перерождении человека. В таком случае, полагают некоторые верующие, человек наделяется новыми «духовными» качествами и энергиями, доселе ему не свойственными. Появляется «новое творение», напичканная духовным “софтом” креатура, которая ни в коем случае не может отпасть от веры и лишиться спасения. Поэтому многим верующим досадно принять на веру, что Юрий мог переродиться, но тем не менее в будущем отречься от веры. Соответственно, они делают вывод, что Юрий никогда и не был рожден от Бога… Но это не совсем так, как это понимает Иоанн.

Другими словами, Иоанн говорит Никодиму о покаянии. И не просто о покаянии: а о духовной и интеллектуальной трансформации. Ведь в конце второй главы Иоанн пишет о том, что многие в Иерусалиме уверовали, потому что видели чудеса, которые сотворил Иисус! Так, Никодим приходит к Иисусу и утверждает, что Иисус – учитель от Бога (заметьте, не «царь», а – «равви»). Вера Никодима покоится на том, что Иисус-де творит чудеса. Он был очарован силой и способностями Иисуса. Но Он еще не понимал кто Он такой. И поэтому Иоанн приоткрывает полную богословских и литературных смыслов речь Иисуса, показывая ему и нам, читателям, что дело не только в «чудесах» Иисуса. Они могут только показать, что Иисус сродни великому магу и чудотворцу. Но загвоздка в том, что Он есть нечто больше, чем целитель.

Как это ни примечательно, но Юрий и некоторые его оппоненты  по-прежнему находятся в фундаменталистском дискурсе, который продолжает влиять на некоторые предпосылки в понимании ими ключевых терминов. Это нисколько не уничижает уникальные и своеобразные интеллектуальные способности моего оппонента. Отнюдь. Но это скорее указывает на некое диалоговое поле, в котором происходит философствование и богословствование Юрия. Это поле заряжено определенными идеологическими импульсами, а они в свою очередь определяют его дискурс. Я полагаю, что Юрий этого даже не замечает, что видно по некоторым его замечаниям.

Другими словами, Юрий не объясняет характерные особенности фразы «родиться снова», а скорее являет перед удивленным взором своих бывших собратьев «неразрешимый парадокс»: как я мог отпасть от веры, если моя жизнь была полна плодов этой веры, да и многие пришли к Богу через меня? В этом риторическом вопросе чувствуется определенная ирония, а верующие, которые понимают Иоанна «по-церковному» отчасти шалеют… На самом же деле, Юрий был христианином! Он был в завете с Богом через свою веру во Христа! И когда он отказался от веры, он, согласно логике Нового Завета – от Христа отпал. Заметьте, как часто в послании Ефесянам повторяется ключевая идея, что верующий во Христе уже посажен на небесах. Если же он отказывается от веры, то он отпадает автоматически и от Иисуса. Никакой особой загадки тут нет. Есть лишь своеобразное использование литературных средств, а также богословских конструкций.

Идем далее.

Почем нынче фундаментализм?

Далее Юрий начинает говорить о классическом понимании фундаментализма. Однако те пункты, которые перечисляет Юрий, не совсем имеют прямое отношение к нашему спору и особенностям евангельско-славянской диаспоры. Проблема в том, что пасторский корпус этого сообщества не имеет даже малейшего понятия, откуда появились классическое определение фундаментализма, которое возникло в споре североамериканских протестантов с европейскими академиками. Я же в своем ответе Юрию Стасюку об этих особенностях не писал. Даже из контекста было предельно ясно, что под фундаментализмом чаще всего сегодня понимают не «фундаменты веры» (если только «фундаменты» конкретных проповедников), а, следовательно: (1) невежество (анти-интеллектуализм); (2) претензию на исключительность во вселенской семье христианских церквей; (3) агрессию и воинственность; (4) противопоставление себя обществу; (5) исключительный активизм на благо своей церковной организации; и т.д. И, как уже было продемонстрировано, большинство бывших собратьев Юрия реагируют на его отход от веры крайне агрессивно. Разве это не есть доказательство того, что Юрий вращался в фундаменталистских кругах? В таких сообществах диалог между оппонирующими сторонами невозможен по определению.

Однако вера в то, что Библия безошибочна, конечно, необязательно ведет к агрессии и нетерпимости. Многие, придерживаясь этого постулата, могут с нескрываемым интересом слушать о разных «трудных местах Библии». С другой стороны, этот пункт фундаментализма часто становится одним из многих гипер-актуализированных аспектов уже деградированной формы фундаментализма. Даже тут на поверку может оказаться, что наречие «свыше» – это неудачный перевод. Но есть и такие проповедники, которые строят свои проповеди на словах, взятых курсивом! И это одна, пусть и карикатурная, форма веры в «безошибочность» текста. Поэтому, я смею предположить, что вера Юрия пошатнулась от того, что этот принципиальный пункт получил драматичное осмысление в свете новых знаний, которые старая система не позволила ему переварить (о реакции своих знакомых он говорит в начальном интервью редактору “ХМ”). Обычно в таком случае происходит смена парадигмы. У Юрия же в жизни, по всей видимости, произошло несколько другое событие.

В ряде случаев человек, утверждающий, что Библия как Книга и Текст не имеет ошибок (хотя определенно имеет, так как ни один перевод не способен отобразить во всей точности хотя бы богатство и своеобразие Писания), часто (но не всегда, разумеется) просто не способен на диалог с теми, кто придерживается противоположных взглядов. Особенно если он пастор крупной церкви. Такой лидер клеймит своего оппонента «врагом» и «либералом», не видя принципиальной разницы между классическим определением либерала и просто библеиста. Последний может быть запросто «консервативным» христианином, но привлекать в своих исследованиях Библии историко-критический метод. Этот метод был отчасти представлен в начале, т.к. я утверждаю, что наречие «свыше» (άνωθεν) неадекватно контексту. Да и вообще любое внимательное и вдумчивое прочтение текста уже само по себе является критическим.

Да-да, я сам прекрасно понимаю Юрия, так как и сам до определенного времени вращался в фундаменталистских кругах. И хотя сегодня по многим пунктам я придерживаюсь реформатского богословия и мировоззрения, я отдаю себе отчет, что «старую собаку новым приемам не научишь». Где-то в душе я все еще евангельский (Evangelical) христианин российского разлива. Но в социальном и культурном отношении я стараюсь сводить общение с определенными функционерами такого христианства к нулю. Зачем мне раздражать своими взглядами тех, кто не является моим единомышленником? Это бестолковое занятие. Этим-то и не занимался Иисус, когда находил последователей и единомышленников среди простых людей, а не среди тех, у кого давно в голове «встал цемент».

Юрий в таком случае замечает, что некоторые «высокомудрствующие теологи» должны «содрогнуться», если обнаружат себя в меньшинстве со всей своей экзегетикой и философией. Но это не ново под солнцем. Любой ученый и интеллектуал всегда будет меньшинством. Или Юрий, отступив от веры, подключился к какому-то большинству? Ой-ли? Павел уж точно не был в числе большинства. Неужели кто-то решил, что все евангельские христиане славянского контекста имеют Ph.D или D.Min? Содрогаться тут не надо еще и потому, что академическое богословие для пасторов нашего контекста вещь принципиально новая (и странная), поскольку, как я уже упоминал, русско-язычные христиане или христиане «славянского контекста» имеют соответствующий анти-интеллектуальной ген, который не позволяет им развиваться исторически (см. книгу А.Пузынина, Традиция евангельских христиан (2010)). Цель христианства заключается в том, чтобы сделать из грешника Личность. И так получилось, что большинство верующих обречено пребывать – по ряду причин – в инфантильном состоянии (с точки зрения тезауруса Нового Завета быть дитем Божьим – очень даже не плохо!). Да, они спасены. Но ума им это не прилагает. Быть спасенным – еще не означает быть умным. И быть умным еще не означает быть спасенным. Как насчет того, чтобы это совместить?

Вдобавок, что такого, что большая часть евангельских христиан придерживается «неправильного богословия»? Все развивается и не только студенты, но и сама наука не стоит на месте. Есть ли в этом что-то новое? Если взять меня, то, в каком-то смысле, до поступления на бакалавриат я имел «неправильное богословие». Потом после окончания христианского университета оно не стало более правильным, так как я поступил на магистратуру. И это можно продолжать. Кто знает, может в этом споре кому-то удастся убедить меня, что и в данный момент я имею неправильное вероучение. Я открыт для диалога.

Более того.

Пятидесятники считают, что все баптисты придерживаются «неправильного богословия». Баптисты им отвечают взаимностью. Православные вообще считают, что, как баптисты, так и пятидесятники имеют «неправильные богословия». А Ватикан, ничтоже сумняшеся, утверждает, что именно он – una sancta и под одну гребенку характеризует баптистов, пятидесятников и православных как церкви, которые имеют «неправильное богословие». Другими словами, весть, что у кого-то как-то не так с вероучением – проблема еще древней церкви. Многие отцы в ряде вопросов понимали свое вероучение совсем не так, как его понимают богословы средневековой и современной церкви. Христианство же – это Весть об Умершем и Воскресшем. Это есть керигма ранней церкви, центр ее исповедания. Все остальное второстепенно для нашего спасения. Мы можем все согласиться с Символом веры. Вряд ли я стану сомневаться, что Юрий не знал о Спасителе. Но его богословский дискурс, проповедь и познания происходили в среде, которая (как он и сам описывает) не благоприятствовала установкам его эпистемологического поиска. Но это мы уже повторяемся…

Однако достаточно уже переживать за судьбу евангельских христиан славянского контекста. Если напомнить причину нашей переписки, она заключается в том, что Юрий Стасюк сформулировал веские причины, почему лично ему пришлось христианскую веру оставить. Вопрос того, что среди христиан есть противоречия и споры. Это вопрос не принципиальный и совершенно не новый.

Соответственно, в этих кратких комментариях я тоже присоединяюсь к тушению костра инквизиции. Хотя бы еще и потому, что я его не разводил.

Об ответе Юрия Стасюка Виктору Манжулу

Верьте или не верьте, но со многими ответами Юрия Виктору Манжулу я согласен. Однако здесь я все-таки пройдусь по тем аргументам Юрия, которые мне кажутся весьма спорными. Тем более, где-то, как я чувствую, он и мне прописывает свою отповедь, т.е. своему второму оппоненту.

Для начала я также признаю то, что в своем первом интервью Юрий не мог иметь возможности представить исчерпывающую критику христианского учения. Однако продаю, за что купил. Юрий вполне мог ожидать, что журналисты «ХМ» захотят сделать из его интервью что-то вроде яркого события на нашем унылом и бедном в интеллектуальном смысле славянском просторе…

Это они смогли и это им удалось!

Зал встает. Овации.

Говоря же серьезно, заметим, что Юрий с проблемы Беспощадного Бога переходит к новой повестке. Имеет право. В этой связи я бы обратил внимание на один силлогизм Юрия, который предваряется следующей проблематикой: the evidential problem of divine hiddenness (очевидная проблема божественной «скрытости»). Бог прячется от человека, не предоставляя для него очевидные доказательства своего присутствия во Вселенной. Юрий пишет (в момент, когда я писал этот ответ, на портале была опубликована английская версия статьи), что: (1) атеизм состоятелен постольку, поскольку он свидетельствует сегодня о наличии различных религиозных верований. Что верно. (2) Теизм же в свою очередь подразумевал бы то, что люди могли бы обнаружить в этом мире достоверные подтверждения о существовании Бога. Но Юрий, как он признается, их не видит. Бог не предоставляет ему подтверждений о своем существовании, посему, увы и увы, Юрий расстался с самой идеей Бога.

Далее Юрий предлагает сам силлогизм, который он считает для себя весьма убедительным:

• Если Бог существует, тогда Он по определению совершенно благой Бог. (Злые или аморальные божества являются логически неприемлемыми для большинства философов).
• Если совершенно преблагой Бог существует, Он по определению преодолеет любое препятствие для того, чтобы установить контакты с любыми существами, которые (а) способны к ним и (б) желают сего. (Потому что любое существо, способное к отношениям с благим Богом, только выиграет от этого, а благой Бог, по определению, желает блага для окружающих).
• Существуют способные к тому и желающие сего существа, которые безуспешно стремятся инициировать значимые и сознательные отношения с Богом.
• Следовательно, совершенно любящий Бог не существует.

Браво!

Во-первых, я ровным счетом не убежден верностью этого силлогизма в той же мере, в какой убежден сам Юрий. Давайте разбираться. И начнем мы с первого пункта.

(1) Бог должен быть благой по определению. Точка. Вроде бы верно, но… В сухой краткости этого определения кроется одна проблема. Как мы понимаем добро и благо? Как я уже писал в первой статье, тот факт, что Бог приказывает “мочить о стену” младенцев Вавилона не означает того, что Бога нет. Однако мой оппонент решил поднять на стену щит из доброй христианской средневековой схоластики и платоновской метафизики, которые настаивают, что Бог совершенен, а раз так, то и благ. Однако одно дело схоластика, другое дело – библейские тексты (я люблю метафизику, но часто в библейском богословии она работает в лучшем случае сносно). Мы не можем постоянно прыгать из метафизики в библеистику, поэтому нужно договориться о правилах. А правила таковы, что библейским авторам метафизика и схоластика, в той форме, в которой их изучают сегодня в университетах, была еще неведома. Поэтому было бы несправедливо инкриминировать библейским авторам то, что им незнакомо. Еще раз: Павел не был философом. Он занимался чем-то другим. Поэтому, библейские авторы вполне допускали, что Бог – благ. Но определять степень, качество, смысл и глубину Его благости они не брались. Та же книга Иова это подтверждает. В начале книги Бог буквально «делает ставку» на бедолагу Иова – «продержится или не продержится, кто его знает…?» Однако в конце книги Бог Иову это не объясняет. Авось Иов поймет неправильно?

И верно ведь! Если бы Бог сказал Иову, что сделал ставку с самим «ацким сатаной», то Иов точно уж этого не понял бы. Такое отношение к Иову противоречит международным законам о правах человека… Но все это успешно умещалось в богословии древнего автора. Именно поэтому христианство и настаивает на том, что «Его пути – не наши пути». Любовь любовью, но что мы вообще знаем о ней?

– Вы кто?

– Фея.

– А почему с топором?

– Вот видите как вы много не знаете о феях…

Иов считал свои страдания напрасными и жестокими. Потом пришел «любящий Бог», который заплакал все носовые платки, переживая за своего праведника. Ага. Явился. В громах и молниях. И какова реакция Иова? – «Все-все.. молчу, молчу…» Другими словами, Иов увидел Бога и все понял. И без претензий. Забрал все свои слова обратно.

(2) Дело в том, что Юрий недоговаривает – вероятно, по причине рамок статьи – в отношении того вопроса, что именно «Любящий Бог» мог бы изменить в его жизни, появись Он пред ним в образе седого дедули в кухонном переднике, в очках и домашних тапочках. В этом смысле библейские повествования рассказывают нам, что Бог это уже «проходил». Были и облачные, и огненные столбы. И море расступалось, и казни египетские имели место. Но одно дело – это библейские истории. Юрий как атеист имеет полное, повторяю, полное право от них отмахнуться. Однако я могу рассказать о своем опыте. Да, в моей жизни были чудеса, которые можно, конечно, истолковать как случайность и совпадение. Может, и не библейские, но невероятные вещи. И для меня они – именно чудеса. На определенном этапе они укрепили и подтвердили мою веру. Но сделали ли они меня лучше? Не во всем и не всегда. И те же самые чудеса ничего не смогли сделать с теми, которые потом ушли из церкви и оставили христианскую жизнь. Важно помнить также еще и то, что понятие «чудо» не всегда имеет равную степень воздействия на людей. Сидят двое зевак на веранде:

– Знаешь, ко мне сегодня эльфы приходили и звали на рыбалку…

– А-а… – вздыхает второй. И скучно произносит, – Фигасе…

Или еще: перед человеком, идущим по темной улице домой, возник ансамбль поддатых троллей, фей и гномов. Играя на шотландских волынках и тряся маракасами, они шумно пропели “Богемскую рапсодию” группы «Queen». Потом этот веселый балаган шумно исчезает, а мужчине медленно, словно перышко из под ночного фонаря, спускается записка со словами на вьетнамском языке: «Знай, ты дорог для Него»…

Какая может быть реакция у человека? Да любая! И не совсем обязательно христианско-ортодоксальная. Человек пойдет скорее к психоаналитику, чем в церковь, чтобы поделиться своим видением.

Еще раз. Именно в этом пункте мы ступаем на зыбкую почву выяснения того, что является в этом мире фактором, говорящим в пользу существования Бога. До сего момента Юрий говорил о доводе, который говорит против. И заметьте, наши доводы балансируют и отчасти упраздняют друг друга. И многое (но не все) сводится к вере! Юрий утверждает, что зло в мире говорит о том, что Бога нет. Но какой-нибудь старый добрый епископал возразит, говоря о том, что та же «Богемская рапсодия» является безусловным доказательством Его бытия. А также женщины и кофе… И в том, и в другом случае, как атеист, так и теист будут исходить из чисто субъективных представлений о том, как Бог говорит или не говорит в этом мире о Себе. Почему? Потому что мы постоянно и свободно вовлекаем себя в процесс интерпретации окружающих вещей. А тут мы имеем демократию и свободу. Конечно, от слова “халва, халва”, во рту слаще не становится. Поэтому мы прибегаем к аргументам.

(3) «Существуют способные существа…», – говорит Юрий, – которые «безуспешно стремятся инициировать значимые и сознательные отношения…». У меня вопрос: почему Юрий обобщает? Дело в том, что аккуратнее было бы сказать, что «существуют некоторые способные существа наделенные свободной волей» (см. пункт 2). Конечно, без ложной скромности я заявляю, что скорее всего попадаю в эту славную категорию существ. Однако, на мой субъективный взгляд, Бог достаточно успешно устанавливает со мной контакты и отношения. Я прекрасно осведомлен о Его Бытии. Да, я, как человек грешный и несовершенный, борюсь с некоторыми сомнениями, страхами и неверием. Но все это перевешивается тем фактом, что я прекрасно вижу и чувствую Творца через созданный Им мир. Я вижу Его чудеса. Они прямо перед носом. А о более полной картине того, как Бог развивал отношения с такой же славной категорией существ, я узнаю из Священного Писания.

Я еще раз предупрежу, что мои рассюсюкивания на тему «общего откровения» имеют все-таки основание. Вопрос заключается в том, что есть «чудо» и «сверхъестественное». И тут я попытаюсь пофилософствовать. Представьте, что ангелы и эльфы стали реальностью. Нет-нет, не столько реальностью, сколько «обыденностью». Если бы было так, то мы в этом мире за всем прочим каждый день могли бы наблюдать их прямо за окном. «Как там эльфы поживают?», – спрашивали бы мы. «Сегодня я ужинал с гномами», – скажет мужчина, делясь своими новостями с женой. «Да, ко мне сегодня заходили тролли, купили два литра молока», – скажет супруга. И пожали бы плечами. Если бы наш мир наводнили ангелы, гномы, эльфы, русалки и летающие розовые киты, со временем мы бы привыкли и к этому. «Осторожно!», – крикнет из окна дома мать своему ребенку. «Смотри, вон, розовый кит полетел, уступи ему дорогу и отойди подальше от поребрика». А теперь представьте в своем воображении слона или обезьян…

Дело в том, что в мире уже существует невероятное количество условных чудес, к которым мы просто-напросто привыкли. К тому же, чудом является все то, что в каком-то смысле выходит за эпистемологический порог нашего представления и охвата мира. Гномов никто не видел. Значит, скажут некоторые, гномов не существует. Однако раньше так говорили в точности о черных лебедях, пока их не открыли в Австралии. До недавнего времени находили животных, которых наука причисляла к какому-нибудь условному мезозою. Ту же латимерию считали вымершей 70 миллионов лет назад. Именно она, как доказывали эволюционисты, готовилась выйти наружу и обзавестись ногами. Ан-нет. Она все это время плавала в глубоководье и ни в жизнь не хотела всплывать на поверхность.

Итак, наука с тех пор стала несколько осторожней. Ученый не может сказать, что гномов нет. Он должен сказать, что науке гномы пока еще не известны. Но ведь то же самое можно сказать о Боге: «Бог науке неизвестен». И это будет сущая правда. Бог – это предмет богословского дискурса.

(4) Именно поэтому пункт 4 неверен. Авторы Библии утверждают, что 1. Бога не видел никто и никогда. 2. Бог пребывает в неприступном свете. Он являет Свой Дух и в конечном итоге даровал нам Своего Сына. Но Сам Он остается за рамками наших эпистемологических возможностей. Это Его правила. Мы – конечные. Он – бесконечен. Он их устанавливает, не мы. «Что скажет горшок Горшечнику?» Однако, так или иначе, дело даже не в том, что Бог не хочет доказывать Свое бытие. На мой взгляд, история спасения убеждает, что этот метод для Него более неэффективен. Израилю это не помогло в пустыне. И даже апостолы, будучи очевидцами жизни Мессии, бросили своего Учителя и пошли дальше удить рыбу, хотя и насмотрелись всякого диковинного.

Да, Бог науке неизвестен. Но это потому, что Бог – либерал. Он создал человека и дал ему волю определять, какие аргументы в Его пользу могут быть более эффективными, менее эффективными и совсем неэффективными (как в случае Юрия). Кто-то считает Девятую симфонию Бетховена гениальной. А кто-то почитает ее никакой. Конечно, музыка – дело вкуса. Однако вопрос Бога – это вопрос морали. Именно в таком смысле нужно понимать псалмопевца, что только безумец, т.е. человек без сознания, нерассудительный, бесчувственный, безрассудный может сказать то, что Бога нет. Ну, разумеется, в этой песне больше риторики, чем аргумента. Но есть и крупица истины: у атеиста нет когерентной эпистемологической картины мира, знаний, чувствования, связности и понимания Божественного. Хотя я не собираюсь вырывать этот отрывок из контекста и не утверждаю, что атеисты – аморальны и невежественны, тем не менее, я настаиваю, что картина атеистов – несвязна и страдает отсутствием целостности. Это пока еще не доказывает, что Бог есть. Но и не доказывает, что Его нет. Тем не менее, если вернуться к самому началу силлогизма Юрия, я замечу, что понимание благости и добра различается от времени к времени, от культуры к культуре, от цивилизации к цивилизации. Более того, многое обуславливает не только наше понимание блага, но и его разумности, полезности и эстетичности. Поэтому, посмею предположить, что данная концепция добра не так уж абсолютна, как нам может показаться на первый взгляд.

Еще раз о геноциде

Это касается и другого силлогизма Юрия, где, как мне кажется, скрыты определенные подмены понятий:

• Общая предпосылка: Если Библия является божественной истиной, тогда все, чему она учит должно быть благим.
• Христианин: Библия является божественной истиной; поэтому, геноцид является в какой-то мере морально благим.
• Неверующий: Геноцид никогда не станет морально благим; следовательно, Библия не является божественной истиной.

Проблема в том, что основная предпосылка этого силлогизма в корне неверна. Конечно, проповедники давно искорчевали до мелких корешков тему божественности Писаний. Но если уйти от эпитетов и метафор и перейти к терминологии библеистов, то даже фундаменталисты – а мы помним, что Юрий ведет полемику именно с этими своими диалоговыми партнерами, – тоже признают, что не все в Библии является «божественной истиной». Например, является ли частью божественной истины в Библии подпись Билли Грэма («Читай её на здоровье, сынок!»)? А метки на полях? А комментарии редакторов? А слова взятые курсивом? А как быть с тем, что в Библии может быть найден неверный/неточный перевод слов и фраз? Евангелия, например, в древних манускриптах не имеют названий. Но мы тем не менее причисляем их также к «Слову». Более того, что означает фраза «Библия учит!» Часто, если особенно касаться Ветхого Завета, библейские авторы не учат, а скорее повествуют и рассказывают, не сопровождая то или иное событие этическими комментариями. И так далее. Мух надо отделять от котлет. Я почему-то уверен, что Юрий и сам это прекрасно понимает, а также другие молодые люди, которые ушли из церкви. Поэтому, основная предпосылка в некоторых отношениях совершенно неверна.

Библия – это собрание сочинений, исторический и литературный памятник, который свидетельствует о вере, жизни и практиках ранней церкви. Библия является Словом Божьим в той мере, в какой Ее воспринимает читатель: через чтение Ее текстов Сам Бог говорит к совести, сердцу и разума человека.

И все это посредством веры. Однако, простите меня великодушно за повторение, Юрий ведет свою полемику с фундаменталистами, не поменяв своей богословской парадигмы. Только фундаменталисты, исходя из своего наивного библецизма, будут утверждать, что «Библия учит», тогда как на самом деле учат о ней они сами. Библия не может учить. (Я намеренно указываю на проблематику так называемого language game, которая принята фундаменталистами. Но тут я почему-то уверен, что Юрий об этом понятии не просто знает, но даже намеренно «троллит» своих оппонентов. Хотя я могу ошибаться).

Другой вопрос: как Бог говорит и какому человеку? Говоря же о геноциде, любой нормальный современный человек сегодня ужаснется при упоминании подробностей геноцида армян, евреев и даже массовых смертей при переселении татар и чеченцев. Также известия о смерти украинцев во время Голодомора. Меня лично ужасают репрессии Сталина против русских и вообще советских людей. Тут мы даже не будем дискутировать на эту тему. Но вопрос остается вопросом: как быть с тем, что в Библии Бог санкционирует «санацию» Палестины? Хотя я уже ответил отчасти на этот вопрос в связи с вопросом о бытии Бога, я еще раз повторю основной тезис: этот факт не имеет прямого отношения к вопросу о том, существует ли Бог или нет.

Дело в том, что в своем интервью Юрий рассказывает, что веру он оставил именно благодаря чтению этих ужасающих текстов из Ветхого Завета. Тут же мы подняли тему the evidential problem of divine hiddenness. По разным причинам мне сложно понять, что является первым, а что – второстепенным. Это право Юрия формулировать свои претензии и вопросы. Допустим, что он перечислит навскидку еще несколько доводов. Однако теперь нужно предупредить читателя, что мы уже не говорим о философии, а скорее о понимании антропологии и древней культуры. По мне, существующие доводы в стане христиан в разной мере и в силу разного достоинства приемлемы. Скажем, ответы, которые предлагают фундаменталисты приемлемы для стана фундаменталистов. Ответы, которые предлагают профессиональные теологи, философы и библеисты приемлемы для, гм, тех, кто их читает. К тому же, ответы, которые звучат в лагере фундаменталистов неприемлемы для лагеря христианских интеллектуалов, а ответы, которые предлагают эти профессиональные библеисты-теологи вовсе не устраивают последователей Джона Мак-Артура… К чему это я? Это я к тому, что мои ответы и решения не устроят Юрия! И, вероятно, они не устроят его сторонников. Но это ценный вопрос рынка идей, спроса и предложения. Кроме всего прочего, скептики и атеисты как таковые постоянно заставляют христиан думать головой, чего они не всегда (и не все) любят. Мы можем только порадоваться, что? обсуждая те или иные вопросы, мы не сможем друг друга поубивать. Поэтому я приветствую любые дискуссии, где читатели могут почерпнуть для себя что-то ценное и укрепиться в своих убеждениях на благо церкви и общества.

Однако, возвращаясь к геноциду хананеев, я бы отметил несколько моментов.

(1) Еще раз (знаю, что всем уже этим надоел): геноцид не является доказательством несуществования Бога. Причем: любой. Геноцид армян и евреев тоже не является таким доказательством.

(2) Из этого также вытекает вопрос исторической среды и времени, во время которого были написаны эти произведения. Израиль, собственно, существовал во времена, когда еще не был написан билль о правах человека. За осуществление даже гуманитарных действий в той или иной языческой группе можно было легко получить ножичком в спину. Дело в том, что Бог не только взращивал Израиль, но и защищал его по законам и нравам того времени. Не все сразу. Сначала избрание Авраама, Исаака и Иакова/Израиля. Потом взращивание народа, построение государства и получение земли. И все по духу и законам той эпохи. Один только lex talionis (закон возмездия) чего стоит. Перескочить в двадцать первый век сразу из медного или железного было невозможно. Бог открывал себя в той мере, в какой человек был к этому готов. Так и отцы не могут сразу заставить ходить на работу своих маленьких детей.

(3) Вероятно я уже повторяю то, что писал в своих предыдущих двух статьях. Но я уверен, что вера, воображение, представления евреев о своем собственном Боге калибровались в течении столетий до тех пор, пока не родился Иисус Христос. Именно Иисус, как и в свое время апостол Павел, обладал удивительной связью с Богом. Более того, в случае Первого – исключительной! Именно в это время Христос стал учить, что римское пленение нельзя преодолеть при помощи уроков, которые иудеи извлекали из войны Иисуса Навина или Маккавеев. Еще раз подчеркну: я описываю эти события не как уличный проповедник, а как теолог. И мне кажется, что я достаточно успешно аргументирую. Да, Иисус сказал то, что и предвидели пророки, а именно: настало время перековывать мечи на орала (посохи). Юрий же и его единомышленники этого, как кажется, не принимают серьезно к сведению. Между вторжением иудеев в Ханаан и Нагорной Проповедью существует громадный временной интервал. Поэтому, тут мы остановимся и поговорим подробнее.

Надо помнить, что в данном дискурсе Юрий и его коллеги-атеисты критикуют законы и нравы ветхозаветной эпохи через призму двадцать первого века. Но это совершенно нечестно! А что сказали бы про наши законы и нравы сами ветхозаветные герои? Что бы они говорили об абортах? О чести? Но это касалось бы иудеев. Что бы сказали другие древние, очутись они в нашей западной цивилизации? Они бы увидели особенности, которые безусловно осуждались в их древнем сообществе не в меньшей степени. Об этом, кстати, писал еще библеист А.Десницкий. Зачем сажать человека в тюрьму на несколько десятков лет, если он может (1) заплатить штраф, (2) убежать в город-убежище, если он невиновен. Если же он виноват – мы побьем его камнями, но это лучше, чем просто пожизненное заключение. Это ведь жестоко держать человека взаперти в одном и том же месте!

Более того, древние не поняли бы некоторых наших этических и нравственных установок. Далеко ходить не надо, это также касается нового времени. Вспомним, например, фильм «Последний самурай» Эдварда Цвика. Герой Кена Ватанабы разговаривает с героем Тома Круза и между прочим делится своими рассуждениями о чести и… смерти. Все, что слышит капитан Нейтон Альгрен на его вкус – пронизано дикарством. Но лишь позже он улавливает философскую тонкость мыслей Кацумото Марицубу:

– Самурай не может выдержать позор поражения. Я отрубил ему голову и это была честь. Наши обычаи кажутся вам странными, но и вы нас очень удивляете. Для нас, если человек отказывается назвать свои имя – это большая грубость даже по отношению к врагу!

После этого пораженный Нейтон остывает и называет свое имя. Самурай же кланяется своему пленнику и отрезает,

– Знакомство с Вами честь для меня.

– Но кто был тот человек в маске, которого я убил?

– Это был муж моей сестры и… это была достойная смерть!

Поэтому не стоит воображать, что нравственные и культурные коды древних хананеев и Израильтян более странные (особ. худшие), нежели культурные коды белых европейцев. Это также касается геноцида. Но почему Юрий решил, что его американская, англо-саксонская (теперь уже) культура лучше японской или древней языческой? Откуда у него морально-этические критерии? Другое дело я – его оппонент. Это я обладаю такими критериями (абсолютными) и могу только ломать руки, переживая за те или иные перегибы на местах (например, положение женщин в арабском мире) имея в своем распоряжении Нагорную Проповедь. Но ведь Юрий таких абсолютных критериев не имеет! Какое атеисту дело, что происходило и происходит в других мирах? Это же просто культурные установки людей другой цивилизации… Не хуже, не лучше. Просто другие. Таковые казнят друг друга на площадях за нарушение намаза. Это их правила и они не хуже и не лучше закона о запрете распития алкоголя в общественных местах.

Другой вопрос: почему иначе было нельзя?

Дело в том, что некоторые африканские племена понимают Ветхий Завет лучше, чем Новый (это я еще открыл для себя, когда работал в миссии Уиклифа в Санкт Петербурге). Дикари не могут понять Бога, который отдал своего Сына на смерть. Не могут понять того, кто проявляет такую слабость и унижение. А вот Бога, который расчищает все на своем пути, мечет из ноздрей пламя, они понимают сразу! Распятое Божество для них – это откровенное поражение. А Бог, который приказывает расправиться со всеми врагами своих избранников – да это же респект и уважуха! А теперь представьте, если Израиль пришел бы в Ханаан для распространения религиозной литературы… Правильно. Не было бы уже Израиля.

Еще раз: если бы избранный народ этого не сделал с хананеями (всех под нож), хананеи сделали бы это с Израилем. Без вопросов. Более того, Израильтяне воевали не просто с языческими племенами, но с целой цивилизацией! Цари Месопотамии буквально хвастались, когда они брали пленников и снимали с них кожу, сжигали в огне, ослепляли, делали из их тел высочайшие груды, насиловали и убивали детей… По сравнению с ними вторжение евреев было весьма гуманным тонким хирургическим вмешательством, особенно, если учесть принцип «херема» (заклятое). Ведь не стоит также снимать со счета тот факт, что ассирийцы и вавилоняне обошлись с евреями так же – если не хуже – когда напали на них во времена разделенных царств Иудеи и Израиля.

Сегодня оппоненты философы-богословы спорят при помощи словес. Раньше такого не было. Спорили на уровне дубин. Вспомните, например, святого Бонифация. Он пришел к язычникам-германцам не в качестве баптистского проповедника, раздавая духовную литературу. Он взял топор и… хрясь! – срубил Дуб Донаро – священное дерево язычников. Заметьте: ни диалога, ни моральных поучений, а … хрясь и… дерево упало.

Какова была реакция язычников-германцев? Надеясь, что бог не заставит себя ждать и уничтожит Бонифация, они в конечном итоге были огорчены и поражены, как легко миссионер разделался с их идолом. В этом случае для язычника было важней, что Бог христиан сильнее, чем их боги.

Или возьмем другой известный пример. Филистимляне захватили у евреев ковчег и унесли его с поля брани, согласно Первой книге Самуила (1Цар.4 гл.). Заметьте реакцию филистимлян, когда ковчег только-только появился в стане Израильтян: «Горе нам! кто избавит нас от руки этого сильного Бога? Это – тот Бог, Который поразил Египтян всякими казнями в пустыне». Так что они там сказали? Бог привел в их стан группу известных богословов из Оксфорда и сейчас нам тут устроят по всей программе. Нет. Они оценили ситуацию не с позиции ортодоксальной теологии, а силы. Пришел Грозный Яхве, а не доктор теологии, и сейчас Он нам вломит…

Дальше мы помним. Филистимляне к своему удивлению побеждают евреев и те бегут, оставив ковчег в руках своих врагов. Какова реакция филистимлян? А ведь их Бог не такой уж и крутой, как мы думали. Вот мы их пропесочили! И забрали ковчег в Азот. Далее было еще интереснее. Мы, читатели, прекрасно понимаем, что Яхве отступил от евреев из-за их грехов. Но филистимляне думают иначе. Их логика проста: победили мы, значит, победили наши боги. Отсюда – наш бог сильнее этого Яхве. Однако они не спросили Самого Яхве. Читателю открывается дилемма: хотя Израильтяне проиграли битву, это не означает, что битву проиграл их Бог. Автор Книги Царств дает понять, что Бог все еще сильнее богов филистимлян. Еще раз: не умней, не ортодоксальней, не отличающийся теологическими атрибутами и пр. А сильнее! Сила – это самый красноречивый теологический язык того времени. Филистимляне поставили ковчег в храм Дагона. И что случилось? Плюх. Ночью Дагон падает лицом в песок перед ковчегом Яхве. Ночь. Снова, «плюх!» И в этот раз Дагон остался без конечностей. А потом появляются наросты на телах филистимлян. Как говорится, если Яхве не в моде, это проблема евреев, а не Яхве. Бог Сам явил Свою силу без Израильтян.

В конце всей этой словесной пьесы я хочу сказать Юрию только одно: в древности Бог говорил через язык силы, так как древние понимали и говорили только на этом языке. Это то же самое что с ребенком: провинился, получи по мягкому месту! И то, что Юрий критикует Ветхий Завет, будучи дитем христианской англо-саксонской протестантской культуры – это что-то с чем-то! Он основывает свою критику, как если бы обладал какой-то абсолютной моральной шкалой либо считал, что его культурные и социальные коды лучше только потому, что у него в руках iPhone. Что является более лицемерным?

К тому же, не обязательно обращаться в древние времена, чтобы понять: культурологические и социальные отличия существуют даже среди христиан. Христиане одного государства живут совершенно в ином культурном измерении, нежели христиане другого государства. Я видел многочисленные ситуации, когда баптисты из США не могли понять баптистов из России. Для многих быт и отношения христиан из бывшего Советского Союза считаются частью круговой поруки, церковного кумовства, сектантства. Американцы и немцы часто замечают «совковость» своих российских единоверцев, хотя об этом прямо деликатно им не говорят. Что касается же первых, то американцы даже в среде христиан южных штатов еще долго не могли переварить тот факт, что Бог создал белых и чернокожих равными. В противоположность тому даже очень часто цитировали Библию! Кто из них более зрел в ряде вопросов, пусть судят читатели. Но трудности в принятии и понимании мировоззренческих установок был, есть и будет. Это было в древние времена, сто лет назад и происходит сегодня. Даже среди христиан.

Боюсь, что центр гравитации критики Юрия может легко переместиться с геноцида хананеев на какие-то другие явления. Например, природные катаклизмы. В таком случае наше недоумение также перемещается с Иисуса Навина на смерчи и ураганы. Будучи придирчивым атеистом я бы представил ошеломленному вниманию публики следующий силлогизм:

1. Бог держит под контролем лилии, птиц небесных, а также каждый волос на голове человека.

2. Однако эта природа, которую несомненно контролирует Бог, наносит самим живым существам и человеку колоссальный урон. Люди мрут каждый день как мухи.

3. Это Бог, который забирает жизнь живых существ каждый день. Значит, Бог зол и беспощаден.

И так далее. Тут и геноцид хананеев не стоит вспоминать. А этот образ мышления можно проецировать на все, включая две мировые войны. Однако если в мире столько зла, откуда в этом мире столько добра?

Вывод: да, геноцид – это безусловное, но, вероятно, необходимое зло. Бог говорит:«Не убей», а потом перечисляет пункты, согласно которым человека нужно побить камнями? Зло ли это по-прежнему. Да! Но оно необходимое.

Любой здравомыслящий человек геноцид иначе, как зло, рассматривать не может. Но злом было и то, что больные зубы выбивали каменным зубилом. Люди при этом делали это без помощи наркоза. Казнили, отрубая голову, четвертовали и не убивали, расстреливая или пуская ядовитую инъекцию. Вообще, если сравнивать современную европейскую или северо-американскую цивилизации, мы найдем много различий не только с древним миром, но и с некоторыми арабскими странами, которые застряли в Средневековье. Однако обо всем этом я уже писал во второй части своего ответа Юрию. Еще раз: геноцид – это плохо. И плохо было то, что женщины сидели дома, не имели право голосовать и не могли сами зарабатывать. Плохим было рабство. Словом, многое можно перечислять. А можно убиваться в слезах, что-де наши предки носили кандалы, а Бог при этом ничего не делал…

Поэтому, я считаю как раз-таки лицемерными именно высказывания Юрия в адрес Бога и евреев. Вся его утонченная гуманистическая критика стала возможной благодаря христианству, гуманизму, просвещению, модернизму и протестантизму как таковому. Т.е. его воспитанию в конкретной среде. Во главу европейской культуры был положен постулат, что человек создан по образу и подобию Божьему. Но Юрий, к сожалению, это уже забыл. Он воспринимает права человека как данность. Я же считаю, что наша европейская и северо-американская цивилизация не могла быть тем, чем она является, если бы не христианская церковь, которая оказала на нее самое благотворное воздействие. Еще раз. Сначала была долгая история становления человеческой цивилизации. И только потом, после двух мировых войн, мы стали тем, чем являемся. Правда ведь!? Долгий, мучительный процесс, путь, который был полон горьких ошибок, падений, но и высоких достижений.

Неграмотная мать сделала все, чтобы дать своему сыну грамоту. Сын же, получив образование, устыдился своего происхождения. И даже не отправляет ей открытку на Рождество…

Чем атеизм полезен для «сельского хозяйства»

Юрий далее верно рассуждает, что атеизм – это не столько отрасль науки, сколько философская гипотеза/теория. Атеизм не отвечает на вопрос о смысле жизни. Верно. Этим занимается этика. Атеизм не способствует увеличению посевных площадей и хлебному экспорту. Этим занимается сельское хозяйство. Атеизм, собственно, не может существовать без теизма. Это что-то вроде его антиматерии. Так или иначе, Юрий уходит от ответа, как атеист может иметь надежду, если он этой надежды лишает себя и других. Атеизм ее не предлагает. Он не предлагает смысла жизни. Абсолютного смысла и ценностей. К тому же Юрий в своем ответе путает (3.4 второй части) и упускает из вида (намеренно?) мое различие между просто ценностями и абсолютными ценностями). Он начинает говорить об «объективных» нравственных ценностях. Но это не одно и то же, что абсолютные ценности. Убивать и кушать людей в одном племени каннибалов – нормально. Но только людей из чужого племени. Чем не объективная нравственная ценность? Они с удовольствием согласились бы с Юрием.

Атеисты как бы говорят: решайте сами для себя, только без гипотезы Бога. И ведь проблема в том, что отсутствие Бога и, следовательно, абсолютных этических и духовных ценностей релятивизирует эти ценности, и они становятся относительными. Получается, Бог – это философская, нравственная и богословская необходимость (см. онтологический аргумент Ансельма, который в некоторых философских кругах по-прежнему актуален). Это, конечно, тоже еще не совсем доказывает, что Бог есть (тут я вполне соглашусь с тезисом Юрия. См. Пункт 3.4 второй части его ответа). Однако без Бога этика, философия и история теряют глубочайший смысл. И это становится социальной проблемой современной европейской цивилизации.

Можно это также выразить по-другому. Атеисты могут жить нравственно. И живут, кстати говоря (главным образом в пост-христианских про-европейских странах). Пока это не доказывает ничего. Но ссылка на абсолютные ценности является лишь одним из многих сотен кирпичиков, которые своим общим строением в мозаике указывают на то, что Бог, скорее всего, существует.

Далее, Юрий утверждает, что между законами Хаммурапи и законами иудеев нет никакой принципиальной разницы. Что поражает, так это та легкость, с которой Юрий делает этот тезис. Лично у меня сложилось впечатление, что Юрий просто не знаком с вопросом, о котором он говорит с такой важностью. Фактически, ветхозаветники согласятся, что между древними законами и законом Моисея есть безусловные параллели. Но есть и принципиальные различия. И они весьма серьезны. По закону Моисея, скажем так, бык, который забодал человека до смерти, должен быть побит камнями. А по закону Хаммурапи, его можно зарезать и съесть. Чего мясу-то пропадать? И там и там есть параллель: быка убивают. Но согласно иудейскому подходу: бык – убийца человека, который создан по образу и подобию Божьему. А раз так, он должен быть казнен. Прям как личность. Языческие законы совсем не так трепетно относились к жизни человека, которая оценивалась как какой-нибудь товар. И таких принципиальных отличий очень много – отличий, на которые Юрий закрывает свои глаза.

В конце своего ответа Виктору Манжулу Юрий сетует на то, что скорее всего лишен внутреннего ощущения или восприятия божественного присутствия. Неужели тут все так драматично, и человек должен более руководствоваться душевным чувством? Неужели эстетические, интеллектуальные и нравственные факторы недостаточны, чтобы понять абсурд атеизма и бессвязность агностицизма? Наверное, для кого-то действительно да. Но лично для меня этот тупик с поиском Бога похож на пример с эволюционистом и креацианистом. Атеист-эволюционист убежден, что человеческий глаз произошел от серой слизи. Креационист же (не важно, младоземельник или сторонник интеллектуального дизайна) утверждает, что этот «органический прибор» скорее всего произошел по чьему-то замыслу.

Опубликовано с разрешения В.Шленкина.

Photo Credit

© 2016. Все права сохранены. В. Шленкин и “Христианский мегаполис”. 

Примечание: Мнение редакции не всегда совпадает с мнением авторов публикуемых материалов, однако это не препятствует публикации статей, написанных с разных позиций и точек зрения. Редакция не несет ответственности за личную позицию авторов статей и возможную переписку между авторами материалов и читателями.

При цитировании материалов портала “ХМ” в печатных и электронных СМИ, гипер-ссылка на издание обязательна. Для полной перепечатки текста статей необходимо письменное разрешение редколлегии. Несанкционированное размещение полного текста материалов в печатных и электронных СМИ нарушает авторское право. Разрешение на перепечатку материалов “ХМ” можно получить, написав в редакцию по адресу: christianmegapolis@gmail.com.