Христианин-эмигрант между двумя мирами
В представленном материале, Юрий Стасюк, христианин-эмигрант из Украины в США, размышляет о том, почему молодому человеку из славянской евангельской церкви настолько тяжело существовать в двух параллельных “мирах”: славянском и американском.
Являются ли наши традиции библейскими, или же культурными по своей природе?
Несколько недель тому назад я просматривал телепередачу, в которой показывались отрывки из заседания украинского парламента. Я сам – не украинский ультра националист, и поэтому далек от реалий местной политики. Если бы меня она интересовала, я, наверное, переехал бы на Украину… Но дело в том, что по телевидению была показана потасовка, которая разразилась в Раде ближе к концу заседания. Это явление захватило меня, и я захотел посмотреть, что же творится на моей родине. Когда на парламентскую трибуну, которая, странным образом, напомнила мне церковную кафедру, взобрался депутат в сером костюме, мне вдруг все происходящее показалось до боли знакомым. Выступающий стоял перед сотней присутствовавших на заседании депутатов, так же, как и он, одетых в дорогие костюмы. Когда он начал говорить, я, как говорится, раскрыл рот от удивления. “Это напоминает мне церковь! Церковь!”, – вдруг подумал я. Все происходящее начало пробуждать во мне эмоции и ностальгические чувства, которые, до этого, я связывал лишь со “святым местом” – молитвенным домом.
Несмотря на то, что речь депутата была политической по содержанию, его голос, эмоции, манера выражения, риторические вопросы, жестикуляция, с помощью которой он усиливал свои “словеса”, рисовали в моем сознании образ проповедника славянской церкви. Меня, честно скажу, переполняли эмоции, схожие с теми, которые я испытывал при посещении славянской церкви. Да и оратор, сам по себе, наверное, не являющийся регулярным прихожанином церкви, вызвал у меня ту же реакцию, которую вызывают проповедники в русской или украинской церкви.
В течение почти 20 лет я посещал славянскую церковь и считал подобный стиль ораторского искусства, привычного на Украине, отличительно “христианским”. Как же я ошибался!
Каждая церковь, несмотря на то, насколько ее члены будут утверждать обратное, подвержена мощному влиянию культуры. Сам по себе этот факт не является греховным. Он также не дает церкви никаких преимуществ. Это просто то, как все обстоит на самом деле. Немцы, естественно, используют на богослужении немецкий язык и поют гимны на немецком. Жители Кении говорят на Свахили и используют самобытный для их культуры музыкальный фон и стиль одежды. То же самое происходит и в американских церквях или общинах в России, причем люди делают это естественно и неосознанно. Однако в жизнь тех, кто эмигрировал из одной страны в другую, в моем случае – из Украины в США, – возникающий культурный “винегрет” привносит уникальные и неожиданные вопросы и проблемы. То, о чем я пишу, лично пережито мной, а также сотнями других эмигрантов-славян. Я также общался с эмигрантами-румынами. Интересно, что они испытали те же самые проблемы, что и я. Предполагаю, что с теми же переживаниями столкнулись многие, если не все эмигранты.
Я думаю, что те же вопросы могли бы возникнуть и в России, если бы большая группа американцев решилась на переселение на Русь и основала бы там свою общину. Проблемы и трения возникают при формировании субкультуры внутри отличающейся от неё культуры. Позвольте мне обсудить три проблемы, с которыми сталкиваются евангельские верующие-эмигранты, когда оказываются в “кипящем котле” различных культур и христианских традиций.
1. Христиане-славяне требуют от представителей других культур соблюдения своих собственных культурных норм
Сам я вышел из церкви, в которой было место лишь для членов – приверженцев славянской культуры, так как я хотел посещать общину, которая бы принимала людей из разных культур и этносов. Я хотел посещать молитвенный дом, куда я мог бы пригласить своих коллег по работе и друзей, которые говорят по-английски и отличаются от нас цветом кожи. Сам я давно переступил через вопрос расовых предубеждений, хотя, признаюсь, время от времени этот “оборотень” все еще, местами, меня преследует. Несмотря на то, что в доктринальном плане у меня все в порядке и я осознаю, что люди из разных народов и культур могут поклоняться Иисусу (без какого-либо привилегированного положения), с принадлежностью к христианству в новом окружении, не все так ясно. Например, когда пастор-американец приводит пример из кинофильма в проповеди, меня это до сих пор невольно настораживает. При этом мне вспоминаются истории о пасторах в СССР, которые были замучены из-за того, что противостояли коммунистической кинопропагаде. Следует признать уже изначально существующий конфликт культур. Зачастую, представители одной культуры неоднозначно оценивают феномены из контр-культуры.
Честно говоря, я думаю, что пасторам-славянам и следует просматривать кинофильмы, чтобы использовать иллюстрации из них в благовестии людям, которые не знакомы с Евангелием. Миссионерство намного важнее всяких доказательств окружающим своей “обособленности от мира”. Несмотря на это, в моей памяти запечатлены сотни историй о смелости и жертвенности тех, кто не пошел на компромисс с советской властью, отказавшись просматривать пропагандистские кино-ролики в советских школах или армии. Следует констатировать, что ценности, которые преобладают в одной культуре, не всегда содержатся в другой, и это порождает постоянный конфликт культур. Конечно, туристы и миссионеры, посещающие другие страны с краткосрочными поездками, могут адаптироваться к местной культуре на короткое время. Но это не то же самое, когда две совершенно разные культуры существуют бок-о-бок в течение продолжительного времени. Тогда происходит процесс постоянного сравнения культуры, в которой человек сформировался и вырос, с культурой, в которой он живет на данный момент. Эмигранты из бывшего СССР часто судят американцев по стандартам и нормам славянских культурных ценностей, думая, что на самом деле используют библейские критерии.
2. Сидя “на заборе” между культурами
Большую часть своей жизнь я не был христианином в том смысле, который вкладывается в этот термин. Некоторые друзья рассказывали мне истории о том, как они, иммигрировав в США вместе с родителями, “одной ногой были в русской, другой же – в американской культуре”. И так тяжело вести “двойную игру” в качестве святого, с одной стороны, и грешника, с другой, но для эмигрантов всё оказывается еще сложнее.
Позвольте проиллюстрировать вышесказанное. Девушка-славянка, вместе с друзьями, посещала церковь в США, состоявшую из эмигрантов, в которой от представительниц женского пола требовалось носить юбку (а не брюки) не только во время богослужения, но и за пределами молитвенного дома – в повседневной жизни. Так вот, каждое утро, отправляясь в школу, она надевала брюки, а поверх их – юбку. Выйдя на улицу и скрывшись от взора родителей, она затем срывала с себя юбку и шла в школу в джинсах, как и многие ее сверстницы. По пути домой, она проделывала ту же процедуру, только в обратном порядке, и появлялась из-за угла полностью “преображенной”, в юбке, к неизреченной и преславной радости своей семьи.
Таким же образом вел себя в славянской церкви и я, будучи довольно зависимым от церковной жизни. Можно сказать, что я сидел “на заборе” между двумя культурами. Это привносило путаницу в мою жизнь. Я чувствовал себя лицемером, ненастоящим, кем-то другим, но не собой. Мне было удобно носить джинсы. Мне нравилось громко хлопать после исполнения песен в американской церкви, но я не мог делать то же самое в моей собственной славянской общине, где многие посчитали бы меня странным и где многочисленные “косые” взгляды были бы направлены в мою сторону.
Таким образом, у меня выработались два вида ценностей и предметов для разговора. С американизированными друзьями я мог говорить о том, что меня действительно интересовало и беспокоило. С моими друзьями-славянами – приверженцами традиционных порядков, я всегда играл роль того, кем на самом деле не был. В разговоре с последними я тщательно взвешивал свои слова, был осторожен, чтобы, не дай Бог, не “проколоться” и не выдать себя. Меня начала беспокоить путаница в том, кто я на самом деле. Я не мог полностью посвятить себе ни той, ни другой церковной культуре. С одной стороны, мне не хотелось разрывать “пуповину” общения со своими друзьями-славянами, с другой же – я не мог существовать вне американской культуры, которая ежедневно окружала меня.
3. Тех, кто ассимилируется, отвергают
В конце-концов, мне надоело жить в конфликте с собой, и я решил проявить то, кем я был в душе. Я выбрал одну церковь и, наконец, обрел себя, но, вместе с тем, я привнес в свою жизнь один из ужаснейших конфликтов, который только может существовать в жизни христианина-эмигранта. В судебной практике, в отношении случаев развода супругов используется фраза “развелись из-за разных подходов к жизни”. Я не знал, что это выражение означает, пока не столкнулся с подобной ситуацией сам. Я понял, что культура, которую я всегда считал своей, не может полностью принять меня, такого, какой я есть в действительности, а также моих взглядов. Подобный внутренний конфликт испытали и те, кто задолго до меня вступил на тропу “американизации”.
Приведу историю одной молодой семьи христиан-славян. Когда супруги стали демонстрировать признаки отдаления от общепринятых норм славянской церковной культуры, они были полностью отрезаны от общения со своей семьей. И муж, и жена происходили из семей известных пасторов. Не нужно и говорить, насколько были опечалены молодые люди таким отношением со стороны родственников.
Девушка-славянка как-то поведала мне о скандалах, которые постоянно разгорались в ее доме. Она так хотела, чтобы хоть один раз самые близкие к ней люди отнеслись к ней по-человечески, с пониманием, не разжигая конфликт в очередной раз. Еще одна семейная пара поведала о “натянутых” отношениях с родственниками из-за того, что не повиновалась некоторым общепринятым церковным нормам. Молодой человек-славянин рассказал о том, что его старший брат вместе с женой постоянно напоминали ему, что “он обольщается и пьет грех как холодную воду”. Другой парень, которому понравилась девушка-американка, поведал о прохладном отношении со стороны родителей и их абсолютном отвержении его невесты. Его братья и сестры также начали относиться к нему по-иному, спросив однажды девушку-американку, зачем она приходит в дом семьи, частью которой она никогда не станет”.
Пожилой христианин-славянин, который вместе с семьей стал посещать американскую церковь, рассказал мне о том, что его друзья отвернулись от него, и таких историй сотни. Их объединяет одна схожая черта: христиане, которые пытаются адаптироваться к американской культуре и больше не посещают славянских богослужений, считаются предателями и дезертирами. Большинство тех, кто остался на “славянском базаре”, считают то “отступники” гонятся за дешевым, “теплым” христианством и желают жить, как хотят. Эти рассказы сходят с уст сбитых с толку эмигрантов, которые искренне пытаются найти верную тропу в жестоком мире отвержения. Многие так и не могут понять, почему славянское христианской общество настолько цинично относится к ним. Большинство столкнулось с ультиматумом: “Или ты с нами, или ты против нас”, который настолько присущ различным субкультурам.
Возможность приобрести полезный опыт и построить мосты взаимоотношений
То, что я описал выше, в реальности довольно печально. Позвольте мне объяснить, почему я взялся за перо и решил написать об этих вопиющих проблемах. Ответ довольно прост: я надеюсь, что те, кто испытал подобные конфликты и трудности, независимо от того, по какую сторону баррикад они находятся, поймут, что они не одиноки. Также надеюсь на то, что этот опыт будет полезен для всех.
Мне хотелось бы обратиться к тем евангельским христианам из бывшего СССР, которые до сих пор используют свою культуру для осуждения других людей. Вы должны прекратить избегать соотечественников и друзей-христиан, которые выбрали путь ассимиляции, и осознать существование у вас предрассудков. Тем же, кто живёт в состоянии внутреннего конфликта, являясь “своими среди чужих и чужими среди своих”, я советую остановить периодические перебежки из одного стана в другой и, наконец, принять верное, по вашему мнению, решение, даже если “резать будет больно”. В конце-концов, быть собой лучше, чем всю жизнь носить маску.
И, наконец, хотел бы обратиться к тем, кто избегает общения со своими родными, близкими и друзьями из-за культурных и нормативных вопросов. Призываю вас наконец раскрыть глаза и разглядеть боль, которую испытывают отверженные вам люди, и начать строительство мостов, способных преодолеть этно-культурную пропасть.
Публикуется с разрешения автора.
* * * * * * * * * *
Портал “Христианский мегаполис” предоставляет место для обсуждения и выражения различных позиций и точек зрения на жизнь христиан, церкви, государства и общества. Редакция сотрудничает с широким кругом авторов, принадлежащих к евангельскому крылу христианства, и поощряет сотрудничество между христианами, следуя словам Иисуса Христа: “Да будут все едино”. (Иоан.17гл.) Мнение редакции не всегда совпадает с мнением авторов публикуемых материалов, однако это не препятствует публикации статей, написанных с разных позиций и точек зрения.
При цитировании материалов портала “Христианский мегаполис” в электронных СМИ, гипер-ссылка на издание обязательна. При полной перепечатке текста статей, необходимо письменное разрешение редколлегии. Контактный адрес: christianmegapolis@gmail.com