Как трое могут равняться одному и один — трем (статья III)
От редакции: Предлагаем Вашему вниманию серию статей, написанных специально для “Христианского мегаполиса” д-ром Владимиром Харламовым (США).
Многие ошибки, с которыми сталкиваются христиане, состоят в том, что иногда они отдают предпочтение деноминационному выражению определенных богословских понятий, которые отделяют их от других христианских конфессий. В то же время они практически не уделяют внимание основным и фундаментальным принципам, с которыми соглашается большинство христиан.
Баптисты, например, могут прекрасно понимать, почему они не православные или католики. Протестанты разный конфессий до сих пор не хотят общаться с друг другом и предпочитают отсиживаться в своих “траншеях” из-за ряда определенных расхождений. Будучи отделенными друг от друга в течение продолжительного периода времени, различные христианские деноминации продолжают оттачивать свои богословские аргументы, доказывающие правоту их точки зрения и, таким образом, окапываются еще основательнее.
Отсюда следует то, что значительные усилия направлены не на распространение христианства как такового, а на обоснование отдельных аспектов, характерных для определенных христианских групп, т. е. направленных на противостояние одних христиан другим—на внутреннюю междоусобицу.
Для многих протестантов до сих пор вполне характерно считать Папу Римского антихристом и, по аналогии, — и всю Римско-католическую церковь как нехристианскую. Следовательно, становится не христианским и все католическое богословие. И пока мы все лучше и лучше понимаем, чем мы отличаемся друг от друга, мы на протяжении долгого времени игнорируем основополагающие истины христианства с которыми, по крайней мере в принципе, соглашаются как католики, так и протестанты.
Фрагментарность христианского мира—одна из причин не только упадка христианского влияния в мире, но и кризиса христианства как такового. Богоцентричность часто заменяется внутренней деноминационной направленностью. Соборное (коллективное) признание и осмысление основ христианского миропонимания и богопонимания становится второстепенным. Отсюда—незнание основ христианского вероисповедания, где троичное выражение божественной реальности получает лишь номинальное утверждение без всякого богословского и практического обоснования.
Многие христиане знают, почему они не католики или протестанты, но знают ли они, почему они называются христианами? Кто есть христианский Бог? Деноминационность часто убивает богоцентричность. То, что отделят христиан друг от друга, может быть, составляет около 10% богословских расхождений, но занимает 90% внимания богословов. 90% того, что является общей основой (т.е. учение о Боге и Троице, учение о Христе и Святом Духе, авторитете Писания, и т. д.)—рассматривается, особенно среди протестантов, либо вкратце, либо утверждается как само собой разумеющееся и очень редко находит систематическое изложение в регулярных пасторских проповедях.
Среди студентов семинарий-будущих пасторов ситуация также неутешительна. Курс систематического богословия часто понимается как «необходимое зло», которое надо пережить и сдать. Всегда меньше студентов записываются на богословские предметы, чем на более «практические», типа миссиологии или основ организации воскресных школ. С одной стороны, на богословских предметах надо много читать и “голову ломать”; с другой стороны—кому нужно сейчас богословие в том время, когда следует не думать а действовать?
Читая курс систематического богословия, я всегда начинаю лекцию о Троице с вопроса о том, кто из моих студентов верит в Троицу. Обычно, все говорят, что являются сторонниками тринитарного богословия. Тогда я спрашиваю: а как вы понимаете Бога как Троицу? Среди возникающего ерзанья по стульям и недоумения звучат различные ответы из которых, обобщая, можно вывести известные тринитарные ереси, а если немного напрячься, создать ряд новых. Но, что самое интересное, основное усилие в объяснение Троицы сводится к тому, как можно понимать сам принцип триединства, как три могут приравниваться одному, и как один может приравнивать к трем.
Обычно приводится ряд интересных аргументов, и начинается оживленная дискуссия. После того, как все богословские ресурсы моих студентов исчерпаны, они вопросительно смотрят на меня. Когда дело касается Троицы, всегда возникает такое чувство, что существует много богословских подвохов, и это вполне справедливое ощущение. Когда мы рассматриваем Бога как Троицу, вопрос о том, как три Лица являются одним Божеством, и как в одном Боге три Ипостаси, — совсем и не самый главный или наиболее сложный вопрос. Троица—это не математическая головоломка или неразрешимая задача. Смысл Троицы намного глубже. Но поскольку, рассуждая о Троице или пытаясь ее объяснить, мы часто пытаемся решить эту математическую задачу, я ограничусь несколькими аналогиями, которые помогают ее понять.
Пространство. Принцип троичности, который характеризует безусловность Бога, свойственен многим категориям бытия и мышления [1]. Мы все живем во времени и пространстве. Пространство имеет три измерения. Три измерения и одно пространство неотделимы друг от друга и существуют одновременно как три и одно. Теоритически возможно мыслить о пространствах, в которых может быть больше, чем три измерения, но самоочевидная реальность трехмерного пространства, в котором мы существуем, как и трехмерность предметов, существующих в пространстве, являет данностью, которую мы непроблематично воспринимаем, и которую нет необходимости доказывать из-за ее самоочевидности. Точнее, несмотря на ее самоочевидность ее сложно доказать практически.
Время. Похожую ситуацию можно проследить и с концепцией времени. Во времени мы всегда выделяем прошедшее, настоящее, и будущее. Как замечает П.Флоренский, “эта троичность для времени настолько существенна, что даже отвлеченно-логически никто не пытается придумывать времени с большим или каким-либо иным числом подразделений, подобно тому, как это сделано для пространства» [Столп и утверждение истины, стр. 596]. Троичность времени, так же, как и трехмерность пространства, остается простой данностью, в которой одна и та же категория находит троичное выражение без нарушения своей единственности.
Человек. В трихотомичном подходе к пониманию человеческого существа, наиболее распространенном в восточном христианстве, принято выделять, что человек состоит из тела, души, и духа. Каждое из этих подразделений имеет специфически человеческую характеристику, и по своей совокупности все три являются одним человеком. Сама человеческая деятельность часто выражалась в классическом христианском богословии как проявление ума, воли и чувства. Причем, каждый из этих процессов (мышление, волеизволение, чувствование) хотя и отличается от других, в то же время не может быть полностью отделен от них. Сама человеческая деятельность, даже в своем единичном акте, является комплексным взаимодействием всех трех.
Если мы согласимся с гегелевским подходом к процессам мышления, то и здесь мы встретим троичность. Любая законченная мысль является диалектическим процессом, где от тезиса мы переходим к антитезису прежде, чем придти к синтезу. Диалектический процесс затрагивает не только ум, но относится и к чувствам и воле.
Треугольник. Классической иллюстрацией того, как три Ипостаси в равной степени обладают полнотой божественной сущности, равным божественным достоинством, и в то же время не сливаются друг с другом, является равносторонний треугольник.
Все стороны в равностороннем треугольнике равны, т. е. каждая сторона не отличается от другой. Она не длиннее или короче другой стороны, но в то же время их три. Они одновременно неотличимы друг от друга и в то же время различны. Образно выражаясь, ни одна сторона по своему положению или роли не более важна, больше или более необходима, чем другие стороны: между сторонами в равностороннем треугольнике нет субординации или подчинения, в то же время отсутствие одной из сторон разрушит стройность и единство всей геометрической фигуры. Аспект взаимоотношения между сторонами хорошо выражается тем, что все углы в равностороннем треугольнике также равны, что создает в этой фигуре определенную гармоничность, устойчивость, связь и законченность.
Всегда важно помнить, что любая аналогия не выражает всего предмета к которому она может относиться; она только указывает на его отдельную сторону. Ряд вышеприведенных аналогий не заменяет собой раскрытие христианского учения о Троице, он только показывает, что три могут пониматься как одно и одно может пониматься как три. Это само по себе не исключает антиномичности или парадоксальности, которую понимание Троицы вызывает в человеческом сознании и опыте веры.
Бог,который несравненно превосходит человеческое существо во всех Своих аспектах, не может быть полностью выражен в рамках человеческого познания. Бог существует в абсолютно неприступном для человека измерении. Он не ограничен ни пространством, ни временем. Бог является совершенно иным Существом, чем человек; отсюда, Бог во всей Своей полноте непознаваем для человека. В то же время, человек сотворен по образу Божию, и в этом наша онтологическая предпосылка к богопознанию, которая, под водительством Святого Духа и в контексте Священного Писания как божественного откровения, позволяет нам приблизиться насколько это возможно к пониманию того, кто есть Бог.
Примечание
[1] Ряд примеров, объясняющих доктрину Троицы, приведен по П.Флоренскому.
Материал опубликован с письменного разрешения В.Харламова.
Публикация в других печатных и электронных изданиях — только с письменного согласия автора и редакции “Христианского мегаполиса”.