Компромисс и его проблемы в евангельской церкви России (часть II)
От редакции: В первой части статьи А. Коломийцев описал процесс зарождения евангельского движения в России и характерное для его представителей отношение к теологии, в котором не последнюю роль сыграло восточно-православное мышление и историко-культурный контекст. Этот обзор позволяет каждому верующему увидеть себя частью трудоемкого процесса, совершаемого Божьей благодатью среди русскоязычного населения. А. Коломийцев знакомит читателя со старшими братьями и сестрами по вере, обратившимися в годы царской России, выжившими во время революции, Гражданской войны и ревностно служившими Богу в пору сталинских репрессий. В статье анализируются события недавнего прошлого, когда с падением «железного занавеса», церковь попала в теологический кризис… и оказалась неспособна устоять против вторжения разнообразия христианских practices и вероучений, пришедших со всех концов света.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Компромисс в период досталинских преследований
На протяжении всей истории русских евангельских верующих отсутствие ясной и хорошо обоснованной теологической позиции часто приводило их в сложные ситуации. Принимая свое собственное представление, своего рода неписаный моральный кодекс, как наивысшее добро и абсолютный стандарт для жизни и служения, русские евангельские лидеры, сами того не замечая, создали уникальную систему теологических ценностей. Ее основой была не столько академическая обоснованность, сколько интуитивная приверженность тому, что считалось правильным.
Несмотря на академическую слабость системы, в общем, она оказалась достаточно близкой к основным библейским принципам. Однако в некоторых ситуациях отсутствие четко определенных теологических принципов приводило евангельских лидеров России в обстоятельства, в которых те не могли избежать компромисса. Цена часто оказывалась высокой. На протяжении всей истории русского евангельского движения одним из влиятельнейших лидеров был Иван Степанович Проханов. Его чрезвычайная одаренность в области знания иностранных языков, ораторском искусстве, административной работе, поэзии и музыке, умноженная на его любовь к Евангелию и личную посвященность служению народам России, оказали огромное влияние на развитие евангельских церквей в России. Возможно, по причине своей чрезвычайной одаренности и огромного влияния на русский религиозный мир, компромиссы, которые он допустил в своем служении, имели более горькие последствия, чем компромиссы, допускаемые в служении другими лидерами его времени.
И.С. Проханов был основателем и бессменным руководителем Союза евангельских христиан (ВСЕХ) вплоть до эмиграции в Германию 1932 году. В те годы это была мощная евангельская деноминация, влияние которой можно сравнить лишь с влиянием Союза баптистов. Проханов играл главную роль в образовании и последующем развитии Союза евангельских христиан. Его мечтой и главной целью было великое евангельское пробуждение в России. [Савинский, 76] Для достижения этой цели он готов был пожертвовать практически всем. Будучи столь сильно вовлеченным в служение, Иван Степанович имел мало возможности проявить себя в качестве хорошего мужа и отца семейства. Большую часть времени его семья жила с родителями его жены в Тифлисе (ныне Тбилиси, столица Грузии), в то время как сам он работал за тысячи километров в Санкт-Петербурге.
Его посвященность евангелизации России выражалась в сотнях мероприятий, в которые он был непременно вовлечен лично. Проханов активно действовал и на политической арене, как при царе, так и при Советской власти. Его целью было использование рычагов влияния в правительстве для создания благоприятных политических условий для провозглашения Евангелия в России. [Попов, 70] Иван Степанович проявлял активную деятельность также и в сфере экономики, организовывая коммуны из верующих, которые должны были стать для окружающих людей примером христианства в действии. Кроме того, он был вовлечен в издательство христианских книг и журналов, написал и перевел сотни христианских гимнов, организовал центр по подготовке проповедников, в котором состоял основным профессором. В дополнение к этому, Проханов направлял и осуществлял общее руководство служением сотен миссионеров по всей России. [Попов, 136]
Он также занимался развитием контактов с различными христианскими организациями в России и за рубежом, и, возможно, самое главное, ― руководил деноминацией, с ее многочисленными сферами деятельности. Все это требовало огромной посвященности и компетентности. Абсолютное посвящение служению сделало Проханова одним из наиболее влиятельных и плодоносных евангельских служителей в России. Однако обширное служение Проханова имело свои подводные камни. Будучи посвященным делу евангелизации России, Иван Степанович оказался недостаточно принципиален по отношению роли библейской истины в практике своего служения. Активная деятельность часто создавала ситуации, в которых лидеру евангельских христиан, ради достижения важных целей, приходилось прибегать к сомнительным методам, создавая этим серьезные проблемы как себе лично, так и Союзу, которым он руководил.
Таким образом, действия Проханова, по сути, отражали реальность подхода к богословским принципам, сложившегося к тому времени. Ниже приведено несколько фактов из жизни Проханова, демонстрирующих наличие данной проблемы. С ранних лет своего служения Проханов не рассматривал вопрос чистоты библейского учения в качестве определяющего принципа для оказания евангелизационного влияния на народы России. Во многих случаях он был открыт к сотрудничеству с другими христианскими группами (иногда эти группы имели откровенно сомнительную теологию), когда сотрудничество, с его точки зрения, могло помочь достижению целей, которым он был так посвящен. К примеру, после встречи с известным русским писателем-классиком Львом Николаевичем Толстым [1], основателем и руководителем религиозного движения толстовцев, отвергавшим божественность Иисуса Христа, молодой Проханов изучал возможность привлечения писателя к сотрудничеству. Вот что он писал Толстому по этому поводу:
«Считаете ли Вы возможным единство с людьми, принимающими часть Ваших взглядов, касающихся практического христианства, и разнящихся с Вами в области догматики, то есть учения о божественности Христа? Возможно ли объединение сектантов как армии за свободу религиозной мысли? Признаете ли Вы молитву как выражение чувств человека, находящегося в живом общении с Богом?». [Попов, 33]
Толстой, преданный своим принципам, ответил: «Общение людей возможно только в истине… Я не могу принять, что люди, ищущие общения и истины, могут иметь радикальные отличия в чем либо». [Попов, 34] Имея свое собственное понимание, что есть истина, Толстой, однако, продемонстрировал более высокую степень посвященности своим идеалам, чем Иван Степанович Проханов. Другой пример отсутствия у Проханова твердых позиций в доктринальной сфере очевиден в его служении редактора журнала «Беседа». Основное направление данного издания было охарактеризовано непредвзятым сторонним наблюдателем следующим образом:
«Редакция этого журнала стремилась к объединению всех религиозных направлений на основе вероисповедного минимума, сводившегося к признанию авторитета Писания и веры в искупительную жертву Христа. Особенно горячим поборником идеи слияния основных направлений русского сектантства был И.С. Проханов». [Попов, 40]
После учебы в Лондоне и Праге Проханов демонстрирует еще большую свободу в подходе к доктринальному учению. В своем письме В.А.Пашкову, написанному из Праги, Проханов представляет основанием христианской жизни и служения не истину, а Христову любовь, практически противопоставляя доктрину и христианскую любовь друг другу:
«Здесь я был поражен фактом, что разнообразие мнений относительно второстепенных вопросов не разрушает, но приносит особую красоту в духовное единство различных обществ евангельского христианства. Это мне открыло глаза на ту истину, что во главу деятельности христиан, прежде всего, должны быть положены не догматические определения веры, способные возводить рамки, но требования любви Христовой, которая больше всего и выше всяких перегородок, которая только одна есть источник силы Церкви на земле». [Попов, 40]
Допуская возможность некоторых компромиссов в области чистоты библейского учения с целью достижения больших возможностей для проповеди Евангелия, Проханов выражал определенный подход к принципам христианского лидерства. Этот подход в большой степени определил стиль его собственного служения и послужил примером для многих, кто следовал по его стопам. При кажущейся безобидности и даже эффективности данного подхода в деле распространения Евангелия, отсутствие безусловной преданности ясно выраженным принципам Священного Писания рано или поздно приводит к глобальным сложностям.
Одной из самых главных проблем в подобном подходе является отказ от абсолютного авторитета Священного Писания. Теоретически, Писание как бы признается авторитетным, но только на уровне вероисповедного минимума, и лишь до тех пор, пока его ясно выраженные принципы не мешают достижению так называемых «высших целей»: распространению Евангелия, развитию церкви, единству в Союзе и т. д. Другой проблемой подобного подхода является факт, что компромиссы, которые допускаются в начале в менее значительных вопросах, в конечном счете обязательно приводят к необходимости уступок в вопросах более глобальных.
Довольно ярко эту опасность демонстрирует одна из наиболее неприятных страниц в служении И.С.Проханова. В ранние годы своего правления большевистская власть издала декрет, освобождающий евангельских верующих в Советском Союзе от воинской службы на основании их религиозных убеждений. Однако к 1921 году стало ясно, что большевики приступили к подготовке изменений этого закона. Предвкушая перемены и желая как-то повлиять на ситуацию, в сентябре 1922 года Проханов написал знаменитое письмо «Голос Востока». В данном послании он призывал христиан всего мира отказаться от участия в любых военных действиях, объясняя, что в соответствии с библейским учением христиане воевать не должны. Это письмо было распространено по всему миру. Реакция евангельских верующих на него была неоднородной: одни поддерживали данный призыв, другие же отнеслись к нему отрицательно, считая этот вопрос делом совести каждого христианина. Возникшей ситуацией воспользовалась служба государственной безопасности Советской России (НКВД) как возможностью расколоть евангельские церкви в стране. [Нежный, 108] Весной 1923 года НКВД арестовало Проханова и в тюрьме принудило его подписать другое письмо, представляющее прямо противоположные идеи по отношению к вопросу о военной службе. [Савинский, 31] Спецслужбы добились подписания Прохановым этого письма, используя его преданность служению. Они пригрозили, что, без перемены позиции, Проханов не сможет продолжать свою деятельность, включая проведение съездов Союза, издание журнала и т.д. Вот что написал Проханов в новом письме, объясняя перемену своей позиции:
«Ввиду возникшего на этой почве недоразумения среди некоторых наших членов, о том применимо ли это в России [Проханов здесь ссылается на свое первое антивоенное письмо. ― Примечание автора], где правительство, как единственное в мире, действительно борется за интересы трудящихся масс ― Высший Совет Евангельских Христиан считает своим долгом разъяснить, что этот призыв относился исключительно к тем верующим, которые живут за пределами Советской России и по своей несознательности до сих пор еще защищают интересы капитала. Что касается Советской власти … она, создавшая особый строй, находится в исключительном положении среди государств всего мира и имеет свои особые трудности и поэтому в отношении к ней мы должны проявить особое усердие при исполнении наших обязанностей … и напрячь все свои силы и знания на укрепление и поддержку Советской власти, которая мирскими способами стремится к осуществлению тех идеалов, которые заповеданы Христом и Его церковью … Мы верим, что Советскому правительству, твердо провозгласившему принцип отрицания войн и призывающему все народы к разоружению и миру, суждена великая роль: опираясь на массы рабочего пролетариата осуществить то, к чему стремится исстрадавшееся человечество, а именно установление такого порядка, при котором войны, в конце концов, сделаются ненужными и невозможными … Всероссийский Союз Евангельских Христиан видит в Советской власти наиболее яркое выражение народной воли, а сама система управления по своей идее близка к сердцу русского народа» . [Нежный, 111-114]
Как видно из приведенной цитаты, это письмо больше похоже на образец коммунистической пропаганды, чем на слово наставления пастора. Письмо вызвало бурную реакцию среди представителей церквей Союза евангельских христиан. На IX Всероссийском Съезде евангельских христиан, который был срочно созван через месяц после выхода письма, многие делегаты выразили свое несогласие по этому вопросу с Прохановым в резкой форме. Ситуация обострилась до такой степени, что из Союза готовилась выйти большая группа церквей. Проханов понимал, что, пойдя на поводу у властей и допустив компромисс в доктринальных позициях, он создал для себя серьезные проблемы. Тем не менее, это оказалось только началом. Некий офицер НКВД Тучков, бывший в 1923 году ответственным за религиозный отдел данной службы, в своем рапорте начальству описал ситуацию следующим образом [2]:
«Под напором такого отрицательного мнения к посланию съехавшихся делегатов, Проханов и другие евангелисты, подписавшие таковое, намерены были от него отказаться и сказать съезду, что была сделана ошибка и т. д. Но благодаря присутствию на съезде нашего осведомителя, Проханова удалось убедить в том, что он этим поступком подорвет свой всякий авторитет. После долгого колебания, Проханов решил эту точку зрения провести окончательно и съезд подавляющим большинством выносит резолюцию в этом духе. Недовольная и озлобленная … часть делегатов … повела кампанию против Проханова … Прохановцы же в свою очередь начали наседать на них, и в результате дело дошло до того, что последние в лице ближайшего помощника Проханова ― Андреева стали просить ликвидировать эту группу мотивируя тем, что она Советской власти вредна не только в военном вопросе, но и в политическом отношении как состоявшая из буржуазного элемента. По этому же их заявлению и просьбе был арестован и выслан один из лидеров этой группы ― Савельев» [Савельев был одним из пасторов в Москве ― Примечание автора]. [Нежный, 108-109]
Это событие в жизни Проханова обозначило начало целой эпохи, когда ради того, чтобы иметь политическую свободу для проповеди Евангелия, лидеры евангельского движения были готовы идти на компромиссы, иногда приводившие к катастрофическим последствиям. Известный служитель Иван Вениаминович Каргель, будучи в то время уже в достаточно преклонных летах, написал по поводу данной проблемы известное письмо Ленинградскому и Всесоюзному Совету евангельских христиан-баптистов. В своем письме почтенный пастор обращал внимание тогдашних евангельских лидеров на опасность умаления значения принципов Священного Писания в угоду политическим выгодам того времени:
«И если вам еще никто не говорил, то при этом строго скажу, что ВЕСЬ ГРЕХ, все зло, из-за чего страдает и болеет лет десять Евангельское дело, это то, что ПРОТИВ ВОЛИ БОЖИЕЙ на восьмом съезде Союз влез по уши в политику. [3] Эта злая накипь не сходит с несчастного котла. И, хотя, по милости Божией, Он велел бить по рукам затеявших это дело (Иез. 24:6–12), никто не вразумляется, и если не удалось в одном направлении, будем вести политику в противоположном … Несчастная Евангельская Церковь! Каких членов дает нынешняя политическая платформа. Раз она святая и стоит выше всего, что совершил Бог, совершил над твоей душой … Дрожь и ужас думать об этом» [Орфография и редакция оригинала сохранены. ― Примечание автора]. [Каргель, 305]
И.В.Каргель, будучи, пожалуй, единственным русским богословом начала ХХ века, ясно видел недостаток посвященности Писанию в практических действиях духовных лидеров того времени. Он не мог согласиться с возможностью компромисса в вопросах касающихся истины Слова Божьего. Тем не менее, вскоре компромиссы превратились в системообразующий элемент жизни Совета евангельских церквей в Советском Союзе. Иногда результаты этих компромиссов выражались в доктринальных отступлениях в так называемых «незначительных вопросах», что, в конечном счете, создавало систему веры и мировоззрения, лишь частично построенную на принципах Писания и видоизменяемую в зависимости от требований времени и ситуаций. В других случаях подобные компромиссы приводили к серьезным последствиям в личной жизни ― арестам, тюремным заключениям и даже мученической смерти многих евангельских верующих в Советской России. Духовные позиции влиятельного лидера никогда не ограничиваются влиянием только на собственную жизнь. Его взгляды и методы в определенной степени обязательно копируются и перенимаются коллегами и учениками, следующими по его стопам.
Компромиссы в евангельской церкви в период 1943–1991 гг.
В 1937 году организованное служение евангельских деноминаций в Советском Союзе было прекращено в результате тотального преследования, развернутого сталинскими властями. Церкви закрыли. Огромное количество лидеров всех уровней арестовали и бросили в тюрьмы. Изменения в столь мрачной картине антирелигиозного террора стали возможными только с началом Второй Мировой войны. Война принесла народам России новую волну страданий и трагедий. Вместе с тем, она отвлекла внимание атеистического правительства от проводимой им антирелигиозной кампании.
Как только давление на евангельскую церковь ослабло, она стала возрождаться из пепла. Сначала открылись поместные церкви на территориях, оккупированных немцами. Позже, в 1943 году, Советское правительство, осознав политические выгоды предоставления некоторого уровня религиозной свободы, пошло на то, чтобы разрешить функционирование наиболее крупных религиозных организаций, существовавших до 1937 года. Воссоздание религиозных организаций происходило под полным контролем органов власти. Представителям евангельских деноминаций, оставшимся к этому времени в живых, было позволено организовать один союз. Изначально этот союз был создан на руинах Союза евангельских христиан, а также того, что осталось от Союза баптистов. Разногласия, разделявшие две деноминации столь долгое время до сталинских репрессий, были отложены в сторону по причине чрезвычайных обстоятельств войны и жестоких гонений. В процессе этого объединения несколько факторов оказали существенное влияние на дальнейшее существование и развитие евангельских церквей.
(1) Во-первых, большинство руководителей довоенного Союза баптистов, бывших обычно более принципиальными в своих доктринальных позициях, умерли в тюрьмах во время преследований 1930-х. [Bourdeaux, 6] Преобладание представителей Союза евангельских христиан, а также более мягкая позиция оставшихся в живых представителей Союза баптистов сделало объединение возможным. Кроме того, (2) важнейшим фактором в этом процессе была позиция Советского правительства, которому технически было гораздо легче контролировать одну организацию, чем две или более. По настоянию властей, в 1945 году к созданному Всесоюзному Совету евангельских христиан-баптистов (ВСЕХБ) присоединили пятидесятнические церкви. Позже, во ВСЕХБ ввели меннонитов, а также другие евангельские группы. [Савинский, 185-189]
Данное положение неизбежно приводило к теологическим и традиционным противоречиям, которые часто создавали проблемы в поместных церквях. Тем не менее, в то время это был единственный метод законного существования. [Савинский, 184-185] Несмотря на строгий правительственный контроль и ограничения со стороны атеистов, евангельские церкви росли неожиданно быстро. [Заватски, 67] Советское правительство всегда представляло религию как пережиток темного докоммунистического прошлого. Его теория гласила, что чем больше людей в Советском Союзе получат образование, тем быстрее в стране исчезнет религия. Однако атеисты никогда не смогли этого доказать практически.
Вполне очевидно, что быстрый рост евангельских церквей в послевоенный период в планы советских коммунистов не входил. Председатель правительства СССР Никита Хрущев начал новую кампанию против евангельских церквей несколько лет спустя после смерти Сталина (в 1953 году). Он был преисполнен решимости уничтожить религию на просторах Советского государства. Эта кампания развернулась мощно и широкомасштабно. Помимо регулярной пропаганды и более жестких ограничений любой церковной деятельности, она включала в себя также индивидуальное давление и преследования евангельских верующих на местах их работы и учебы. Кроме того, КГБ также создал целую сеть информаторов, завербованных из числа членов церквей. Информаторы помогали КГБ наблюдать за происходящим внутри церквей, в том числе за сменой и деятельностью церковных лидеров. [Савинский, 196] Новые “иуды” позволяли правительству координировать свою работу, эффективно прогрессируя в достижении своей конечной цели ― полного искоренения церквей.
Компромиссы в среде зарегистрированного союза ВСЕХБ
Одной из наибольших проблем русского евангельского движения после Второй Мировой войны стало разделение во ВСЕХБ в 1961 году. Последствия этого разделения продолжают причинять боль обеим группам евангельских верующих даже много лет спустя. 1950-х гг. Советское правительство, имевшее своей целью жесткое ограничение всякой религиозной деятельности и блокирование ее развития, постаралось создать особенно трудные условия для существования церквей. В это время лидеры ВСЕХБ встали перед трудным выбором, ведь атеистическое правительство все больше требовало ограничить деятельность Совета, что снизило бы и без того ущемленную активность церквей. Большинство лидеров понимало, что требуемое несовместимо с библейским учением, тем не менее, они осознавали, что находились в положении, в котором противостать требованиям правительства не могли. В это положение их поставили с самого момента основания объединенной деноминации в 1943–1944 гг.
Недавно обнародованные документы доказывают, что создание ВСЕХБ проходило под строгим контролем и руководством властей. Атеистическое правительство было вовлечено как в подбор лидеров будущего союза, так и в создание его структуры. Генеральный секретарь ВСЕХБ А.В. Карев, один из наиболее уважаемых служителей зарегистрированного братства, перед событиями 1960-х писал о том времени следующее: «Сейчас мы не можем делать ничего. Вначале мы позволили одеть веревку себе на шею [4], и сейчас она затягивается все туже и туже». [Савинский, 161]
Получив разрешение правительства снова открыть церкви, лидеры вновь созданной деноминации должны были согласиться играть по правилам, установленным Советской властью. Согласившись на условия атеистической власти, служители ВСЕХБ были вынуждены участвовать в правительственной программе по искоренению религии. При этом некоторые руководители ВСЕХБ, работая на КГБ в качестве информаторов [5], были готовы идти на компромисс дальше, чем другие [Савинский, 158]. Когда ВСЕХБ позволили функционировать после долгих лет тотального преследования, когда открывались церкви, когда верующие радовались любому виду свободы, немногие обращали внимание на условия, при которых все это стало возможным.
Позже, в конце 1950-х, путь компромисса стал приводить к печальным последствиям. Во второй половине 1950-х гг. положение единственной евангельской деноминации в России вновь стало довольно неопределенным, тогда как его официальному руководству особо недоставало твердости и убежденности в истине. Советское правительство, давшее в 1943 году разрешение на открытие ВСЕХБ, было опять готово его закрыть. Давление оказалось настолько сильным, что, комментируя трагичность ситуации, А.В. Карев писал: «Мы стоим перед дилеммой: или же закрыть все служение и распустить Союз, или … идти на сотрудничество». [Савинский, 196-197] Выбор предстоял тяжелый. Ужас пережитых сталинских преследований еще ясно стоял в памяти многих евангельских верующих. Перспективы возврата тех страшных событий были нежелательны ни для кого. Руководство ВСЕХБ было убеждено в том, что если они не согласятся сотрудничать с правительством, то церквям запретят функционировать вообще. В этой ситуации многие склонились к мнению, что лучше иметь церковь с ограничениями и контролем со стороны атеистов, чем никакой церкви как таковой.
Хотя лидеры послевоенного ВСЕХБ с самых ранних дней своего существования в некоторой степени позволяли правительству контролировать их внутренние решения, в конце 1950-х требования правительства и его вмешательство в жизнь церквей стали особо жесткими. Власти требовали, чтобы руководители ВСЕХБ сами создавали документы, которые тотально ограничивали не только возможность развития церквей, но и свели к минимуму их деятельность. Если раньше ограничения исходили от правительства, то с этого времени руководители деноминации должны были сами издавать указы об ограничении. В результате, от лица ВСЕХБ были изданы небиблейские документы, которые стали известны как «Инструктивное письмо» и «Положение». [6] Эти документы были отправлены во все церкви как указ, исходящий от духовного руководства ВСЕХБ. Уровень обязательности исполнения этих документов был настолько высоким, что все пасторы и проповедники всех церквей должны были личной подписью подтвердить свое согласие совершать свое служение в соответствии с требуемыми условиями. Те, кто осмеливались не согласиться с этими документами, от служения отстранялись. Духовное руководство деноминации требовало от своей паствы непослушания Богу ради того, чтобы иметь разрешение властей на легальное существование. Суть введенных ограничений выражались в нескольких основных сферах: (1) резкое ограничение крещений и жесткий контроль атеистических властей над тем, кому преподается крещение, (2) контроль над теми, кому можно проповедовать, и т.д. Вот некоторые из небиблейских требований, содержащихся в этих документах:
«Заявления на крещение должны приниматься только от граждан 18 лет и старше. Крещение может быть разрешено только после двух-трех лет с момента подачи заявления … Пасторы церквей должны предпринимать все усилия для того, чтобы снизить количество крещений молодых людей в возрасте до 30 лет … Заявления на крещение не должны приниматься от студентов или военных людей до тех пор, пока они не закончат свою учебу или службу в армии». [Савинский, 325-326]
Списки кандидатов на крещение должны были подаваться на утверждение уполномоченному по религиозным культам, который являлся представителем атеистической власти. Чаще всего представители власти отказывали в разрешении крещения [7] , потому что их задачей было обеспечить снижение, а не рост количества верующих в подотчетных им регионах, о чем они регулярно отчитывались перед Советом по делам религий (СДР) при Совете министров СССР. [Савинский, 209] Новые правила также запрещали присутствие детей в церквях: «Детям не разрешается присутствовать в церкви до тех пор, пока они не достигнут семнадцатилетнего возраста». [Савинский, 327] Руководители церквей не должны были проповедовать Евангелие вне церкви, и не должны были позволять делать это членам своих церквей.
Приведение в исполнение новых правил осуществлялось через старших пресвитеров. Они были проинструктированы «меньше проповедовать и совершать требы, но больше контролировать пасторов поместных церквей на предмет их подчинения новым правилам». [Савинский, 323] Не должно было быть никаких специальных служений, кроме двух обычных богослужений в неделю. Одной из мер контроля над выполнением данных запретов послужило введение своего рода «церковной полиции» в каждой церкви. Церкви обязывали иметь нескольких мужчин, которые стояли бы при дверях церкви и не разрешали родителям приводить на служение своих несовершеннолетних детей. [Савинский, 205]
После того, как новые требования были распространены по церквям ВСЕХБ, дилемма компромиссов перешла с уровня руководителей деноминации на уровень руководителей поместных церквей. Отныне пасторы поместных церквей должны были решать, будут ли они подчиняться указаниям своих «духовных лидеров» или нет. Положение поместных пасторов стало даже более трудным, чем положение деноминационных лидеров в Москве. Они должны были видеть детей, которых отстраняли от посещения собраний, должны были не допускать до крещения тех, кого не одобрили власти, и т.д. При очевидном противоречии вышеуказанных документов Писанию, пресвитерам приходилось оправдывать перед своей паствой их авторов, духовных руководителей ВСЕХБ. Вместо оказания помощи церквям, лидеры деноминации стали инструментом их ограничения и разрушения.
С появлением «Положения» и «Инструктивного письма» местные власти стали рьяно внедрять их в жизнь. Новая волна репрессий моментально прокатилась по всех стране сразу же после того, как эти документы были изданы. Церкви, которые не соглашались подчиняться, закрывались, их регистрационные документы аннулировались. Церковные здания отнимались и передавались в пользование властей. Многих пасторов, не подчинившихся давлению, арестовали и отправили в тюрьмы и лагеря. Несмотря на грозный разрушительный эффект «Положения» и «Инструктивного письма», руководство ВСЕХБ продолжало твердо придерживаться своей первоначальной позиции. А. В. Карев, являвшийся в то время человеком номер один в братстве, говорил, что эти документы и институт старших пресвитеров являются рельсами «по которым движется наше братство. Отвергнуть эти документы означает противостать власти». [Савинский, 219]
В таких обстоятельствах поместные церкви встали перед той же самой дилеммой компромиссов: согласиться с лидерами деноминации и власти, чтобы сохранить право легального существования, или же оставаться верными библейским принципам и за это страдать. Несмотря на преследования и давление, сотни церквей решили не соглашаться с новыми требованиями. Такие церкви, как правило, лишались регистрации. Со временем, когда их число возросло, из них сформировалось ядро союза незарегистрированных церквей ЕХБ, который позже стал известен как Совет церквей евангельских христиан-баптистов (СЦЕХБ). Ситуация оказалась более сложной в тех церквях, где служители разделялись между собой во мнении о том, как относиться к документам, изданным высшим руководством. Местные служители, настроенные более лояльно к руководству ВСЕХБ, начали отлучать от церкви тех, кто не соглашался подчиниться новым требованиям. Сотни евангельских верующих отлучили от церкви за «нарушение церковного порядка», когда они отказывались подчиниться тому, что от них требовали новые антибиблейские документы. Данное положение привело к возникновению вражды и напряженности внутри церквей ВСЕХБ в целом, и постепенно закончилось разделением между зарегистрированными и незарегистрированными церквями в Советском Союзе.
Вы ознакомились с выдержкой из статьи, вошедшей в новую книгу А.А.Коломийцева «Библейская принципиальность в служении». В ней автор убедительно и последовательно возвращает читателя к фундаментальным принципам Писания, способным решать самые сложные вопросы современного христианства. Среди них — «Пастор — кто он?», «Как подготовить библейскую проповедь?», «Может ли женщина быть пастором?». Книга представляет сильнейшие аргументы в защиту авторитета Библии и ее достаточности для практической жизни каждого христианина и стабильного развития церкви в любых условиях. Вы можете приобрести книгу на сайте slovostore.org или по телефону в США: (360) 687-3962.
Читайте в третьей части: Возникновение объединения незарегистрированных церквей ЕХБ стало реакцией на компромисс, ранее допущенный руководством ВСЕХБ. Из-за твердого желания сохранить чистоту церкви в период между 1960 и 1986 гг., тысячи служителей и рядовых членов общин были брошены в тюрьмы, подвергнуты штрафам и лишению родительских прав. Живя в условиях жесткого давления и полной конспирации, руководители СЦЕХБ придавали чрезвычайное значение единству в своих рядах. К сожалению, преследуя эту цель, они стали прибегать к небиблейским методам, перенося центр своих усилий от верности Библии к верности вновь сформировавшемуся братству и его руководству…
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] Секта, основанная Л.Н.Толстым, отвергала божественность Христа, при этом принимая Его моральное учение как наивысший стандарт жизни. Из-за теологических взглядов Л.Толстой был отлучен от РПЦ.
[2] Эти документы стали доступными после 1991 года, когда журналисты впервые получили возможность работать с ранее засекреченными архивами КГБ.
[3] И.В. Каргель ссылается на съезд, на котором было одобрено первое письмо И.С.Проханова «Голос Востока», в котором Проханов, преследуя политические цели, выступил с идеей недопустимости участия верующих в военной службе.
[4] А.В. Карев ссылается на образование ВСЕХБ в 1943-44 гг.
[5] С.Н. Савинский цитирует часть письма написанного 25 сентября 1944 г. Советом по делам религий (СДР) М.А. Орлову, одному из лидеров ВСЕХБ. В этом письме СДР просит Орлова «сделать фотографии некоторых моментов совещания руководителей Евангельских христиан и баптистов, согласно ранее оговоренному плану» Язык этого письма ясно говорит о том, что, по всей видимости, М. А. Орлов сотрудничал в то время с правительственными органами в качестве информатора.
[6] Полное название документов: «Инструктивное письмо Союза евангельских христиан-баптистов». Это было своего рода новая версия устава деноминации, написанная главным руководством и переданная к обязательному исполнению каждому пастору и церкви.
[7] C.Н. Савинский цитирует одного из пасторов, который жаловался: «Мы предоставили властям список из семи кандидатов на крещение. Уполномоченный по делам религий утвердил только трех, но председатель городской администрации разрешил крестить только одного, да и то не раньше следующего года».
БИБЛИОГРАФИЯ
Литература на русском языке
В.Заватски [Walter Sawatsky], Евангелическое движение в СССР после Второй Мировой войны. [Soviet Evangelicals Since World War II] Перевод с англ. М.: ЦКМ, 1995.
Каргель, И.В. Толкователь Откровения святого Иоанна Богослова. Торонто: “Евангельская вера”, 1996.
Нежный, А. Комиссар дьявола. М.: “Протестант”, 1993.
Попов, В.А. И.С.Проханов: Страницы жизни. С.-Пб.: “Библия для всех”, 1996.
Савинский, С.Н. История евангельских христиан-баптистов Украины, России, Белоруссии (1917-1967). С.-Пб.: “Библия для всех”, 2001.
Литература на английском языке
Bourdeaux, Michael. Religious Ferment In Russia. Protestant Opposition to Soviet Religious Policy. Edinburg: R&R Clark, Ltd., 1968.
* * * * * * * * * *
Публикуется с разрешения автора.
Фото: Президиум ВСЕХБ (вторая половина 1960-х гг.). В первом ряду слева направо: И.Я.Татарченко, Н.А.Левинданто (зам. председателя ВСЕХБ), И.Г.Иванов (председатель), С.Т.Тимченко (зам. председателя), А.В. Карев (генеральный секретарь), И.И. Моторин (казначей). Во втором ряду слева направо: М.П. Чернопятов, С.П. Фадюхин (пресвитер Ленинградской церкви ЕХБ), М.Я. Жидков (пресвитер Московской центральной церкви), А.И. Мицкевич (помощник генерального секретаря).
При использовании материалов, ссылка на “Христианский мегаполис” обязательна.